Вчера подслушал я, две разных свойств Лисицы Такой имели разговор:«Ты ль это, кумушка! давно ли из столицы?» — «Давно ль оставила я двор?С неделю». — «Как же ты разъелась, подобрела!Знать, при дворе у Льва привольное житье?»— «И очень! Досыта всего пила и ела».— «А в чем там ремесло главнейшее твое?»— «Безделица! с утра до вечера таскаться;Где такнуть, где польстить, пред сильным унижаться,И больше ничего». — «Какое ремесло!»— «Однако ж мне оно довольно принесло:Чин, место». — «Горький плод! Чины не возвышают,Когда их подлости ценою покупают».<1805>
Амур, Гимен со Смертью строгой Когда-то шли одной дорогой Из света по своим домам, И вздумалося молодцам Втащить старуху в разговоры.«Признайся, — говорят, — ты, Смерть, не рада нам?Ты ненавидишь нас?» — «Я? — вытараща взоры, Спросила Смерть их. — Да за что?» — «Ну, как за что! за то,Что мы в намереньях согласны не бываем: Ты всё моришь, а мы рождаем».— «Пустое, братцы! — Смерть сказала им в ответ. — Я зла на вас?.. Перекреститесь! Людьми снабжая свет, Вы для меня ж трудитесь».<1805>
Настала ночь, и скрылся образ Феба. «Утешьтесь! — месяц говорит. — Мой луч не менее горит;Смотрите: я взошел и свет лию к вам с неба!»Пусть переводчики дадут ему ответ:«Как месяц ни свети, но всё не солнца свет».<1805>
Его величество, Лев сильный, царь зверей, Скончался. Народ советовать собрался, Кого б из трех его детей Признать наследником короны, «Меня! — сын старший говорил. —Я сделаю народ наперсником Беллоны».— «А я обогащу», — середний подхватил. «А я б его любил», — Сказал меньшой с невинным взором.И тут же наречен владыкой всем собором.<1805>
Ругатель, клеветник на Эхо был сердит, Зачем, кого он ни поносит, О ком ни говорит, Оно везде разносит.«Чтоб гром пришиб, — кричал в досаде клеветник, — У Эхо злой язык! Возможно ли? Скажи ты слово, Уже оно тотчас готово За мною повторитьИ новых на меня врагов вооружить.Теперь ни в клевете, ни в брани нет успеха:Никто не слушает меня, и всё от Эхо!» — «Напрасно ты меня винишь, — С усмешкой Эхо возразило. —Не хочешь ты, чтоб я слова твои твердило, Зачем же говоришь?»<1805>