Полное собрание стихотворений

Но вечен род! Едва слетят
Потомков новых поколенья,
Иные звенья заменят
Из цепи выпавшие звенья...
. . . . . . . . . . . . . . . . .
В лазурь небес восходит зданье:
Оно незримо, каждый день,
Трудами возрастает века;
Но со ступени на ступень
Века возводят человека.

В этом абстрактном историко-философском представлении о восходящем развитии несомненно следует видеть художественноисторическое оправдание подвига декабристов.

До последнего времени стихотворение Одоевского «Сен-Бернар», написанное в Петровском заводе, казалось случайным явлением в его творчестве. Может быть, поэтому оно не привлекало внимания исследователей, даже, в сущности, не комментировалось. Между тем это стихотворение примечательно — в нем вновь встает проблема народа. В этом стихотворении, посвященном Наполеону, воплощено декабристское понимание Отечественной войны 1812 года как войны народной:

Свершая замыслы всемирного похода,
Ты помни: твой предтеча Аннибал
С юнеющей судьбой могучего народа
В борьбе неравной шумно пал.
Страшись! Уже на клик отечества и славы
Встает народ: он грань твоих путей!
Всходящая звезда мужающей державы
Уже грозит звезде твоей!..

И если несколько смущают как будто однозначные, по Одоевскому, понятия — народ и держава, то еще яснее сказано в другом варианте:

Ты помни: твой предтеча Аннибал,
Вождей разбив, не победил народа
И грозный поворот фортуны испытал.

Обнаруженные ныне стихотворения «Венера небесная», «Дифирамб», «Два духа» позволяют думать, что пребывание Одоевского в Петровском заводе отличали интенсивные историко-философские и философско-эстетические размышления. В частности, стихотворение «Дифирамб» примыкает по своей идейной концепции, по стилистике и даже по теме к «Сен-Бернару». Это также стихотворение о Наполеоне, и также стихотворение о роли народа.

Тема Наполеона в 20—30-х годах X IX века концентрировала в себе важнейшие идеологические проблемы этого времени. Неоднократно к судьбе Наполеона обращались Пушкин и Лермонтов.

Нам известны отклики декабристских писателей на эту тему. Непосредственно по получении известия о смерти Наполеона в 1821 году появилось стихотворение Ф. Н. Глинки «Судьба Наполеона». Традиционный образ Наполеона Глинка ничем не обогащал:

Он шел — и царства трепетали,
Сливался с стоном звук оков,
И села — в пепл, града пылали,
И в громе битв кипела кровь;
Земля пред сильным умолкала...
Он, дерзкий, скиптрами играл;
Он, грозный, троны расшибал:
Чего ж душа его алкала?

Глинка фактически отрицал какое-либо влияние Наполеона на дальнейшие судьбы Европы:

И все узнали: умер он,
И более о нем ни слова;
И стал он всем как страшный сон,
Который не приснится снова:
О нем не воздохнет любовь,
Его забыли лесть и злоба...
. . . . . . . . . . . . . .
Молва и слава зазвучала,
Но — не о нем... В могиле он,
И позабыт Наполеон! —
Чего ж душа его алкала?

В том же духе упоминал Наполеона Рылеев в оде «Гражданское мужество» (1824):

Где славных не было вождей
К вреду законов и свободы?
От древних лет до наших дней
Гордились ими все народы;
Под их убийственным мечом
Везде лилася кровь ручьем.
Увы, Аттил, Наполеонов
Зрел каждый век своей чредой:
Они являлися толпой...
Но много ль было Цицеронов?..

К 1824 году относится и незаконченный прозаический набросок Рылеева о Наполеоне. Враг свободы и законов, поскольку все средства для него равны, низверженный, униженный царями при помощи народов, — таков образ, намечаемый Рылеевым, скорее психологический, чем исторический.

Неясно когда, но не исключено, что после 14 декабря 1825 года написано было стихотворение «Наполеон» Н. И. Лорером. В стихотворении есть отдельные словесные переклички с Одоевским, но вся концепция, все отношение к Наполеону прямо противоположны: