Полное собрание стихотворений

Мы проходим дорогою, что не раз нами пройдена,

И все ищем висячие кружевные сады…

И все строим воздушные невозможные замки,

И за синими птицами неустанно бежим,

Между тем как поблизости – ласточки те же самые,

Что и прошлый раз реяли, пеночки и стрижи.

Нет, на птицу на синюю не похожа ты, ласточка,

На палаццо надземное не похожа изба.

Дай рябины мне кисточку, ненаглядная Эсточка,

Ту, что ветер проказливо и шутя колебал…

Toila – Valaste

1928

ОТЛИЧНОЙ ОТ ДРУГИХ

Ты совсем не похожа на женщин других:

У тебя в меру длинные платья,

У тебя выразительный, сдержанный смех

И выскальзыванье из объятья.

Ты не красишь лица, не сгущаешь бровей

И волос не стрижешь в жертву моде.

Для тебя есть Смирнов, но и есть соловей,

Кто его заменяет в природе.

Ты способна и в сахаре выискать “соль”,

Фразу – в только намекнутом слове…

Ты в Ахматовой ценишь бессменную боль,

Стилистический шарм в Гумилеве.

Для тебя, для гурманки стиха, острота

Сологубовского триолета,

И, что Блока не поцеловала в уста,

Ты шестое печалишься лето.

А в глазах оздоравливающих твоих -

Ветер с моря и поле ржаное.

Ты совсем не похожа на женщин других,

Почему мне и стала женою.

1927

ЛЮБОВЬ КОРОННАЯ

Посв. Ф. М. Л.

Она, никем не заменимая,

Она, никем не превзойденная,

Так неразлюбчиво-любимая,

Так неразборчиво влюбленная,

Она, вся свежесть призаливная,

Она, моряна с далей севера,

Как диво истинное, дивная,

Меня избрав, в меня поверила.

И обязала необязанно

Своею верою восторженной,

Чтоб все душой ей было сказано,

Отторгнувшею и отторженной.

И оттого лишь к ней коронная

Во мне любовь неопалимая,

К ней, кто никем не превзойденная,

К ней, кто никем не заменимая!

1929

ТВОЯ ДОРОЖКА

Свежей душистого горошка,

И значит – свежести свежей,

Немножко больше, чем немножко,

Ты захотела стать моей…

И к свежим я влекусь озерам

В незаменимости лесной,

Твоим сопровождаем взором,

Сопутствуем твоей весной.

Он сник, услад столичных демон,

Боль причинивший не одну…

Я платье свежее надену!

Я свежим воздухом вздохну!

Я – твой! Веди меня! Дорожка,

Мне выисканная тобой,-

Свежей душистого горошка:

Свежее свежести самой!

1929

ВЕДЬ ТОЛЬКО TЫ ОДНА!

Ни одного цветка, ни одного листка.

Закостенел мой сад. В моем саду тоска.

Взад и вперед хожу, по сторонам гляжу.

О чем подумаю, тебе сейчас скажу.

Ведь только ты одна всегда, всегда нежна,

В печальной осени душе всегда нужна.

И только стоит мне взглянуть в глаза твои -

Опять весна пришла и трелят соловьи.

И на устах моих затеплен юный стих

От прикасания живящих уст твоих.

И пусть в саду пустом ни одного цветка,

И пусть в бокале нет ни одного глотка,

И пусть в столе моем нет ни одной строки,-

Жду мановения твоей благой руки!

1929

ЛЮБОВНИЦА

1

“Любовница” пошло звучит, вульгарно,

Как все позахватанное толпой,

Прочти ли сам Пушкин свой стих янтарный,

Сама ли Патти тебе пропой.

Любовница – плоть и кровь романа,

Живая вода мировых поэм.

Вообразить себе Мопассана

Без этого слова нельзя совсем…

Любовница – дивное русское слово,

И как бы ты смел на него напасть,

Когда оно – жизни основа

И в нем сочетались любовь и страсть?!

2

В этом слове есть что-то неверное,

Драматическое что-то есть,

Что-то трогательное и нервное,-

Есть оправдываемая месть.

В этом слове есть томик шагреневый,

На бумаге веленевой станс.

В этом слове есть тайна Тургенева

И сиреневый вешний романс.

Благодатно до гроба запомнится

Озаряющее бытие

Грустно-нежное слово “любовница”,

Обласкавшее сердце твое.

3

Если же слово это

Может быть применимо

К собственной – не другого

И не к чужой – жене,

Счастье тебе готово,

Равное власти Рима

В эру его расцвета,

Можешь поверить мне!

1929

СТИХИ ОКТЯБРЬСКОГО ЗАКАТА

Ты чутко читала Сергея Волконского

На синей тахте у стены голубой.

Я только что кончил работу с эстонского,

И мы говорили о книге с тобой.

– Ведь это не часто, чтоб книга претолстая

Была целиком и умна, и тонка,-

Сказала так славно, и хлынули волосы

Каштановым ливнем на край дневника.

Луч солнца упал на склоненную талию,

На женственный шелк старомодных волос.

И нас, северян, потянуло в Италию,

И южное в северном сердце зажглось!

Ты вспомнил а строфы священные Блоковы,

Шепнула: “И нашим бы музам на юг…”

А луч западающий двигался около,

Как будто обрадовался: “узнаю!”

1929

КАК ХОРОШО…

Как хорошо, что вспыхнут снова эти

Цветы в полях под небом голубым!

Как хорошо, что ты живешь на свете

И красишь мир присутствием своим!

Как хорошо, что в общем внешнем шуме

Милей всего твой голос голубой,

Что, умирая, я еще не умер

И перед смертью встретился с тобой!

1928

НА КОЛОКОЛА

Ко всенощной зовут колокола,

Когда, в путь вышедшие на рассвете,

Мы различаем в далях монастырь.

Окончен лес, и пыльная бела

В полях дорога к церкви, где на третьей

Версте гора, вокруг которой ширь.

Там, за полями, на горе собор

В лучах печалящегося заката,

И не печальные ли купола?

Нам, проозеренный оставив бор,

Где встретилась с утра одна лишь хата,

Идти на нежные колокола.

У башенки зубчатого кремля,

Воздвигнутой над позаросшим скатом,

Свернув с пути, через калитку мы

Вступаем в монастырь. Его земля

Озарена печалящим закатом,