Полное собрание стихотворений

И прибыл наконец калекою домой,

Таща свое крыло и волочивши ногу.

О вы, которых бог любви соединил!

Хотите ль странствовать? Забудьте гордый Нил

И дале ближнего ручья не разлучайтесь.

Чем любоваться вам? Друг другом восхищайтесь!

Пускай один в другом находит каждый час

Прекрасный, новый мир, всегда разнообразный!

Бывает ли в любви хоть миг для сердца праздный?

Любовь, поверьте мне, всё заменит для вас.

Я сам любил: тогда за луг уединенный,

Присутствием моей подруги озаренный, .

Я не хотел бы взять ни мраморных палат,

Ни царства в небесах!.. Придете ль вы назад,

Минуты радостей, минуты восхищений?

Иль буду я одним воспоминаньем жить?

Ужель прошла пора столь милых обольщений

И полно мне любить?

   <1795>

79. ОРЕЛ И ЗМЕЯ{*}

Орел из области громов

Спустился отдохнуть на луг среди цветов

И встретил там Змею, ползущую по праху.

Завистливая тварь

Шипит и на Орла кидается с размаху.

Что ж делает пернатых царь?

Бросает гордый взгляд и к солнцу возлетает.

Так гений своему хулителю отмщает.

   1805

80. ЗМЕЯ И ПИЯВИЦА{*}

«Как я несчастна!

И как завидна часть твоя! —

Однажды говорит Пиявице Змея. —

Ты у людей в чести, а я для них ужасна;

Тебе охотно кровь они свою дают;

Меня же все бегут и, если могут, бьют;

А кажется, равно мы с ними поступаем:

И ты и я людей кусаем».

— «Конечно! — был на то пиявицын ответ. —

Да в цели нашей сходства нет:

Я, например, людей к их пользе уязвляю,

А ты для их вреда;

Я множество больных чрез это исцеляю,

А ты и не больным смертельна завсегда.

Спроси самих людей: все скажут, что я права;

Я им лекарство, ты отрава».

Смысл этой басенки встречается, тотчас:

Не то ли Критика с Сатирою у нас?

   <1803>

Книга вторая

81. МУДРЕЦ И ПОСЕЛЯНИН{*}

Как я люблю моих героев воспевать!

Не знаю, могут ли они меня прославить;

Но мне их тяжело оставить,

С животными я рад всечасно лепетать

И век мой коротать;

Люблю их общество! — Согласен я, конечно,

Есть и у них свой плут, сутяга и пролаз,

И хуже этого; но я чистосердечно

Скажу вам между нас:

Опасней тварей всех словесную считаю,

И плут за плута — я Лису предпочитаю!

Таких же мыслей был покойник мой земляк,

Не автор, ниже чтец, однако не дурак,

Честнейший человек, оракул всей округи.

Отец ли огорчен, размолвятся ль супруги,

Торгаш ли заведет с товарищем расчет,

Сиротка ль своего лишается наследства —

Всем нужда до его советов иль посредства.

Как важно иногда судил он у ворот

На лавке, окружен согласною семьею,

Детьми и внуками, друзьями и роднёю!

«Ты прав! ты виноват!» — бывало, скажет он,

И этот приговор был силен, как закон;

И ни один не смел, ни впрямь, ни стороною,

Скрыть правды пред его почтенной сединою.

Однажды, помню я, имел с ним разговор

Проезжий моралист, натуры испытатель:

«Скажи мне, — он спросил, — какой тебя писатель

Наставил мудрости? Каких монархов двор

Открыл перед тобой все таинства правленья?

Зенона ль строгого держался ты ученья

Иль Пифагоровым последовал стопам?

У Эпикура ли быть счастливым учился

Или божественным Платоном озарился?»

— «А я их и не знал ниже по именам! —

Ответствует ему смиренно сельский житель. —

Природа мне букварь, а сердце мой учитель.

Вселенну населил животными творец;

В науке нравственной я их брал в образец;

У кротких голубков я перенял быть нежным;

У муравья — к труду прилежным

И на зиму запас копить;

Волом я научен терпенью;

Овечкою — смиренью;

Собакой — неусыпным быть;

А если б мы детей невольно не любили,

То куры бы меня любить их научили;

По мне же, так легко и всякого любить!

Я зависти не знаю;

Доволен тем, что есть, — богатый пусть богат,

А бедного всегда как брата обнимаю

И с ним делиться рад;

Стараюсь наконец рассудка быть под властью,

И только, — вот и вся моя наука счастью!»

   <1805>

82. ВОРОБЕЙ И ЗЯБЛИЦА{*}

«Умолк Соловушка! Конечно, бедный, болен

Или подружкой недоволен,

А может, и несчастлив в ней!

Мне жалок он!» — сказал печально Воробей.

«Он жалок? — Зяблица к словам его пристала. —

Как мало в сердце ты читал!

Я лучше отгадала:

Любил он, так и пел; стал счастлив — замолчал».

   <1805>

83. ИСТОРИЯ{*}

Столица роскоши, искусства и наук

Пред мужеством и силой пала;

Но хитрым мастерством художнических рук

Еще она блистала

И победителя взор дикий поражала.

Он с изумлением глядит на истукан

С такою надписью: «Блюстителю граждан,

Отцу отечества, утехе смертных рода

От благодарного народа».

Царь-варвар тронут был

Столь новой для него и благородной данью;

Влеком к невольному вниманью,

В молчаньи долго глаз он с лика не сводил.

«Хочу, — сказал потом, — узнать его деянья».

И вмиг толмач его, разгнув бытописанья,

Читает вслух: «Сей царь бич подданных своих,

Родился к гибели и посрамленью их:

Под скипетром его железным

Закон безмолвствовал, дух доблести упал,

Достойный гражданин считался бесполезным,

А раб коварством путь к господству пролагал».

В таком-то образе Историей правдивой

Потомству предан был отечества отец.

«Чему же верить мне?» — воскликнул наконец

Смятенный скиф. «Монарх боголюбивый! —

Согнувшись до земли, вельможа дал ответ:

Я, раб твой, при царях полвека пресмыкался;

Сей памятник в моих очах сооружался,