С непокрытым челом, изнуренный, босой, Полный скорби и жгучей тревоги,Шел однажды весною, в полуденный зной,Мимо рощи тенистой певец молодой, По горячей, кремнистой дороге.Роща, словно невеста, в весенних лучах Обновленным убором сияла,И роскошно пестрела в нарядных цветах, И душистой прохладой ласкала.И казалось, в ней кто-то с любовью шептал:«Путник, путник, ко мне! Ты так долго страдал, Прочь же черные призраки горя:Я навею тебе лучезарные сны!..Отдохни на груди ароматной весны, В тихом лоне зеленого моря!..У меня ль не цветист изумрудный ковер,У меня ль не узорен высокий шатер! Я приникну, любя, к изголовьюИ больному весеннюю песню спою, –Эту вкрадчиво-сладкую песню мою, Песню, полную светлой любовью!Путь суров… Раскаленное солнце палит Раскаленные камни дороги,О горячий песок и об острый гранит Ты изранил усталые ноги,А под сводами девственной листвы моейБьется с тихим журчаньем холодный ручей:Серебристая струйка за струйкой бежит,Догоняет, целует и тихо звенит…Не упорствуй же, путник, и, чуткой душой Отозвавшись на зов наслажденья,Позабудься, усни!..» Но певец молодой Не поддался словам искушенья.Не на пир и не с пира усталый он шел:С страдных нив и из изб голодающих сел, Из углов нищеты и развратаОн спешил в золотые чертоги принестьМолодою любовью согретую весть О страданьях забытого брата.Он спешил, чтоб пропеть о голодной нужде,О суровой борьбе и суровом труде, О подавленных, гибнущих силах,О горячих, беспомощных детских слезах,О бессонных ночах и безрадостных днях, О тюрьме и бескрестных могилах…. . . . . . . . . . . . . . . . . . . .. . . . . . . . . . . . . . . . . . . .Эта песня его и томила и жгла,И вперед, всё вперед неустанно звала!..