Полное собрание стихотворений под ред. Фридмана

«Какое сходство Клит с Суворовым имел?»
      — «Нималого!» — «Большое».
— «Помилуй! Клит был трус, от выстрела робел
И пекся об одном желудке и покое;
Великий вождь вставал с зарей для ратных дел,
      А Клит спал часто по неделе».
— «Всё так! да умер он, как вождь сей... на постеле».

‹1810›

Сравнение. Впервые — ВЕ, 1810, № 14, стр. 124, под заглавием «Сравнение двух полководцев». Печ. по изд. 1934, стр. 230, где впервые дан точный текст редакции БТ. В «Опыты» не вошло. Эпиграмма, возможно, навеяна известной сатирой Кантемира «На зависть и гордость дворян злонравных» (1730), где сонливость и лень дворянина Евгения иронически сравнивается с предприимчивостью его предков, встречавших зарю на поле битвы.   

Из антологии ("Сот меда с молоком...")

        Сот меда с молоком —
И Маин сын тебе навеки благосклонен!
        Алкид не так-то скромен:
Дай две ему овцы, дай кОзу и с козлом;
Тогда он на овец прольет благословенье
        И в снедь не даст волкам.
        Храню к богам почтенье,
        А стада не отдам
        На жертвоприношенье.
    По совести! Одна мне честь, —
Что волк его сожрал, что бог изволил съесть.

‹1810›

Из антологии. Перевод стихотворения древнегреческого поэта Антипатра Фессалоникского (I в. до н. э. — I в. н. э.), сделанный по переложению Вольтера на французский язык («Sur les sacrifices `a Hercule»). Впервые — ВЕ, 1810, № 14, стр. 24. В «Опыты» не вошло. Печ. по изд. 1934, стр. 231, где воспроизведен текст БТ, дающий новую, ярко сатирическую концовку стихотворения (в частности, слово «Алкид» в тексте ВЕ заменено здесь словом «бог»). Батюшков не опубликовал эту концовку, рисующую алчность бога, очевидно, по цензурным соображениям, хотя стихотворение печ. в различных изданиях еще в 1811, 1814 и 1817 гг. (а также в 1822 и 1828 гг.). Вольтер привел эпиграмму в своем «Философском словаре» (1764), разоблачающем обскурантизм и схоластику, в качестве иллюстрации к статье об эпиграмме.   

К Маше ("О, радуйся, мой друг, прелестная, Мария!..")

О, радуйся, мой друг, прелестная Мария!
Ты прелестей полна, любови и ума,
С тобою грации, ты грация сама.
Пусть парки век прядут тебе часы златые!
         Амур тебя благословил,
         А я — как ангел говорил.

‹1810›   

К Маше. Впервые — ВЕ, 1810, № 4, стр. 286. С изменениями — «Собрание русских стихотворений», ч. 5. М., 1811, стр. 228. Печ. по ССП, ч. 5, стр. 229. В «Опыты» не вошло. Адресат неизвестен. Начало стихотворения воспроизводит форму обращения архангела Гавриила к деве Марии в Евангелии. Вероятно, этот прием подсказан Батюшкову началом стихотворения И. И. Дмитриева, которое тоже имело заглавие «К Маше» и было сочинено не позднее 1805 г.:

Я не архангел Гавриил,
Но воспоен пермесским током,
От Аполлона быть пророком
С издетства право получил.
И так внимай, новорожденна,
К чему ты здесь определенна...

Первые две строки стихотворения Батюшкова были использованы в пушкинской «Гавриилиаде»:

О, радуйся, невинная Мария!
Любовь с тобой, прекрасна ты в женах...

На перевод "Генриады", или Превращение Вольтера ("Что это! — говорил Плутон...")

  «Что это! — говорил Платон, —
      Остановился Флегетон,
Мегера, фурии и Цербер онемели,
      Внимая пенью твоему,
      Певец бессмертный Габриели?
         Умолкни!.. Но сему
         Безбожнику в награду
Поищем страшных мук, ужасных даже аду,
         Соделаем его
         Гнуснее самого
            Сизифа злова!»
Сказал и превратил — о ужас! — в Ослякова.

Начало 1810