Читаем Полное собрание творений. Том I. Трактаты и гимны полностью

18.1. Ты[111] считаешь удачной находкой строку: «...[Афина] ухватила за русые кудри Пелида»?[112] Но почему ты даешь лишь фрагмент, а не весь стих? Что ж, поскольку ты не пожелал сделать этого сам, то вынуждаешь меня сделать это: «Став за хребтом, ухватила за русые кудри Пели да». Браво Дион! Ты изъял не что-то не относящееся к делу, но слова противоположные тому, что ты желал ими обосновать. Из этих вот опущенных тобою слов я делаю вывод, что Ахилл был отчасти лыс уже в эти юные годы! Гомер говорит: «Став за хребтом, ухватила». 2. Но и меня, и самого Сократа, и наидряхлейшего из эллинов можно схватить за волосы сзади! Ибо именно там у нас сохраняются символы нашей бренной природы, поскольку быть полностью свободным от всякого общения со смертным – благо не человеческое и не демоническое, но принадлежащее прямо божественной судьбе и природе. «Она стала сзади и схватила Пелида за светлые волосы»: чтобы схватить за волосы, встала сзади – потому именно, что спереди ей не за что было ухватиться.

19.1. Вообще учение Диона о природе волос совершенно безсмысленно. Если бы в волосах был хоть какой-нибудь смысл [будьте уверены], Дион бы до него доискался; и даже если бы это был ничтожный смысл, он представил бы его чем-то великим – ведь нашел же он каких-то далеких лакедемонян[113], которые к тому же еще и не таковы, как он о них говорит, во всяком случае – насколько они показались другим. 2. Он цепляется за Гомера, как за священный якорь, вплоть до конца своей книги. Но его аргументация совершенно несправедлива и риторична: теперь вот он опустил часть стиха, как изымают статью из закона, в других же местах, где никаких стихов нет, он приводит их, как если бы они были. Действительно, он прямо оболгал Гектора, точнее Гомера в его высказываниях о Гекторе, а еще вернее – Гомера и Гектора вместе. Ведь Гектор, как свидетельствует предание, относился к сбриванию волос подобно мужам совершенномудрым. То же находим и у автора, который наиболее правдиво описал героев[114]: поскольку Гектор был соратником одному[115] и противником другому[116], то первый как раз и передает то, что было сказано [истинного] о Гекторе[117]. 3. Если ты окажешься в Илионе, то стоит тебе только войти в город, любой проводит тебя к святилищу Гектора, где ты без труда увидишь его статую[118]. Те, кто видел ее, утверждают, что он изображен бранящим брата за его напыщенную красоту, т.е. за холеную шевелюру[119].4. Что же до якобы гомеровского стиха о Гекторе: «По земле, растрепавшись, черные кудри...»[120], – то пусть он покажет место из Гомера, откуда он его взял. Я полагаю, его не отыскал бы даже рапсод Ион[121]. Как сделал бы Гомер волосатым героя, которого он вводит в поэму бранящим своего брата-красавчика? Это как Филий обвинял Андокида в ограблении святилища, сняв на Акрополе маску Горгоны со щита Афины[122]. Так же и ты, и твое отношение к герою (Гектору).

20.1. Если же «златовласым»[123] был Менелай, то из поэмы не следует, что у него была длинная грива. Гомер отнюдь не хвалит его волос, но описывает, как было дело; ничто упомянутое им по своей природе похвалы не достойно. 2. Но Дион – жертва собственного легкомыслия – понимает всякое упоминание волос как их похвалу! О сколь мужественно[124] старается он вчитать в поэмы Гомера то, чего в них нет, и лишить их того, что в них есть! Чтобы убедить нас своей речью в том, что шевелюра пристала более мужчинам, чем женщинам, он говорит, что Гомер хвалит богинь не так как богов, называя Геру «волоокой», а Фетиду «среброногой», восхваляя при этом у Дия прежде всего шевелюру. Что ж, возможно, в книге Гомера, которая была у него, отсутствовали такие вот превосходные строки: «Фебу царю, лепокудрыя Леты могучему сыну...»[125] и «Взяв, на колена его положи лепокудрой Афине»[126]. О Гере же, собирающейся усыпить Дия, Гомер говорит, что она разнообразно украсилась[127], и в этот момент ей потребовался узорчатый пояс [Афродиты], который – кроме других великих и многих сил – имел способность «уловлять ум и разумных»[128]. Здесь же поэт говорит, что она умастилась благовониями и что

...Власы расчесала,Хитро сплела и сложила, и волны блистательных кудрей,Пышных, небеснодушистых, с безсмертной главыниспустила[129].
Перейти на страницу:

Похожие книги

12 великих комедий
12 великих комедий

В книге «12 великих комедий» представлены самые знаменитые и смешные произведения величайших классиков мировой драматургии. Эти пьесы до сих пор не сходят со сцен ведущих мировых театров, им посвящено множество подражаний и пародий, а строчки из них стали крылатыми. Комедии, включенные в состав книги, не ограничены какой-то одной темой. Они позволяют посмеяться над авантюрными похождениями и любовным безрассудством, чрезмерной скупостью и расточительством, нелепым умничаньем и закостенелым невежеством, над разнообразными беспутными и несуразными эпизодами человеческой жизни и, конечно, над самим собой…

Александр Васильевич Сухово-Кобылин , Александр Николаевич Островский , Жан-Батист Мольер , Коллектив авторов , Педро Кальдерон , Пьер-Огюстен Карон де Бомарше

Драматургия / Проза / Зарубежная классическая проза / Античная литература / Европейская старинная литература / Прочая старинная литература / Древние книги
Риторика
Риторика

«Риторика» Аристотеля – это труд, который рассматривает роль речи как важного инструмента общественного взаимодействия и государственного устроения. Речь как способ разрешения противоречий, достижения соглашений и изменения общественного мнения.Этот труд, без преувеличения, является основой и началом для всех работ по теории и практике искусства убеждения, полемики, управления путем вербального общения.В трех книгах «Риторики» есть все основные теоретические и практические составляющие успешного выступления.Трактат не утратил актуальности. Сегодня он вполне может и даже должен быть изучен теми, кому искусство убеждения, наука общения и способы ясного изложения своих мыслей необходимы в жизни.В формате a4.pdf сохранен издательский макет.

Аристотель , Ирина Сергеевна Грибанова , Марина Александровна Невская , Наталья В. Горская

Современная русская и зарубежная проза / Античная литература / Психология / Языкознание / Образование и наука
Трагедии
Трагедии

Эсхила недаром называют «отцом трагедии». Именно в его творчестве этот рожденный в Древней Греции литературный жанр обрел те свойства, которые обеспечили ему долгую жизнь в веках. Монументальность характеров, становящихся от трагедии к трагедии все более индивидуальными, грандиозный масштаб, который приобретают мифические и исторические события в каждом произведении Эсхила, высокий нравственный и гражданский пафос — все эти черты драматургии великого афинского поэта способствовали окончательному утверждению драмы как ведущего жанра греческой литературы в пору ее наивысшего расцвета. И они же обеспечили самому Эсхилу место в числе величайших драматических поэтов мира.Эта книга включает все дошедшие до нас в целом виде трагедии Эсхила. Часть из них печатается в новом переводе.

Эсхил

Античная драма / Античная литература / Древние книги