Полное жизнеописание святителя Игнатия Кавказского

„Как сильный иней, — говорит св. Исаак в 69 слове, — покрыв едва выросшую из земли зелень, пожигает ее, так и беседа с людьми пожигает корень ума, начавший производить злак добродетелей. И если обыкновенно вредит душе беседа с людьми, в ином воздержными, а в ином имеющим только малые недостатки, то тем более вредны беседы и свидание с людьми невежественными и грубыми, не говорю уже — с мирскими“. Подначальный, живя противу воли на Валааме, не перестает скучать, негодовать на продолжительность службы, на строгость устава, суровость места, износить языком разврат и кощуны, живущие в его сердце, уныние свое и расстройство переливать в душу ближнего.

Ужасным и достойным сожаления образцом отчаяния служат два подначальные иеродиакона — Иосиф и Матфей: никогда они не исповедаются, не причащаются Святых Таин, никогда, ниже в светлый праздник Пасхи, нельзя их принудить прийти в церковь, живут как чуждые Бога и веры, предаваясь гнуснейшим порокам. Лица их — подобные только случалось мне видеть между каторжными в Динабургской крепости. Прочие подначальные, может быть, в других монастырях оказали бы более плодов исправления, нежели на Валааме. В отдаленных монастырях, скудных монашествующими, могли бы они нести некоторые обязанности и принести себе и обществу хотя малую пользу.

Таковыми полагаю:

1. Иеромонаха Германа первого,

2. Иеромонаха Германа второго Череменецкого,

3. Иеромонаха Ираклия,

4. Иеромонаха Варлаама,

5. Иеродиакона Сергия,

6. Монаха Палладия,

7. Монаха Иоакима,

8. Священника Сергия,

9. Диакона Иоанна Николаева Сергиева,

10. Диакона Тимофея Вещезерова.

Сии десять братьев служат по духу своему бременем для Валаамского монастыря, в Олонецкой же и Вологодской губерниях, в коих обители мне известны, они могут быть даже нужны и полезны. Отбытие их для Валаамского монастыря нисколько нечувствительно: в оном имеется указного братства 115 человек, кроме живущих по паспортам. Сверх того, слух об удалении подначальных из Валаама скоро распространится по обителям российским, и многие ревнители подвижнической жизни при сей благой вести потекут в недро монастыря, славного удобностию своею к исполнению монашеских обетов. Что же касается до иеродиаконов Иосифа и Матфея, то полагаю необходимым препроводить их в такие места, где мог бы над ними быть бдительный военный караул.

Вообще Валаам, лишенный штатных служителей военной команды, отдельного приличного места для содержания людей, предавшихся буйным страстям, не может быть исправительным и ссылочным местом, и, по мнению моему, существенно нужно исходатайствовать как для сей обители, так и других благоустроенных монастырей постоянное положение, коим бы воспрещалось помещение в оную людей порочной нравственности и подначальных. Для сих последних можно определить особенные монастыри на особенных правах, по тому образцу, как было в горе Синайской.

Там, описывает святой Иоанн Лествичник в статье о покаянии, находится отдельная от прочих обитель, называемая „темница“, которая, однако, подчиняется монастырю, глаголемому „светильник светильников“. О сей же темнице говорит он в статье о послушании: „Было место, на едино поприще от великия тоя обители отстоящее, стража, или темница, глаголемая неутешна, где никогда не видно было ни дыму из пещи, ни вина, ни елея на трапезе, и ничего кроме хлеба и мала былия не употреблялось. В сем месте игумен без всякого выходу заключает тех, иже по вступлении в иночество какими — нибудь грехами себя запутали. Он поставил над ними и наместника, мужа знаменитого, именем Исаака, иже от порученных ему требовал почти непрестанной молитвы и возделывал древес много, из ветвей коих они для прогнания лености плели кошницы“.

Подобно сему установлению горы Синайской, где и ныне показывают место темницы, кажется, можно было бы и в России некоторые монастыри предназначить для подначальных. По мнению моему, в С. — Петербургской и Новгородской епархии к сему наиболее способны монастыри древние: Кириллов большой и Иверский. Помещения в них много, стены высокие, штатных служителей по 25 человек, Кириллов находится в уездном городе, а Иверский весьма близко к городу, почему в случае нужды оба сии монастыря могут иметь постоянно военный караул из солдат внутренней стражи, в сих городах находящейся. В Кириллове городская тюрьма помещена в монастырской стене и близ самых ворот, у коих по сей причине постоянно содержится гауптвахта.

Статья 3–я

Простота братии Валаамского монастыря. Люди образованные, но сомнительные в Православии ни постигнуты, ни исправлены быть не могут валаамскими старцами. О ереси на Валааме.