Полный газ

– «Пенный ток», французский шоколадный торт, полет в пузырях, а также закат солнца в честь двенадцатилетия мисс Эбигейл Данфорт! – провозглашает официант. – Какая радость, что все ваши гости здесь, даже… – Но окончания фразы никто уже не слышит.

Голова Чипа стремительно крутится на триста шестьдесят градусов, снова и снова, со свистом, похожим на звук взлетающей ракеты. Из ушей с треском летят красные, синие, белые вспышки. В груди орган Вурлитцер громогласно играет вступление к поздравительной песне.

Айрис поднимает бокал, как будто она и впрямь одна из гостей, и кричит:

– С днем рождения!

– С днем рождения! – подхватывают дети и кидаются разбирать бокалы, в то время как искры из ушей Чипа превращаются в облачка размытого, розовато-лилового дыма. Девочки поют.

Комната звенит эхом от их звонких голосов. Когда песня кончается, они заливаются хохотом и выпивают «пенный ток». Айрис пьет вместе со всеми. Глаза ее расширяются. Светлые волосы поднимаются и начинают плавать вокруг головы.

– Вау! – вскрикивает она и хватает Чипа за руку, чтобы удержать равновесие.

Между ними проскакивает голубоватая электрическая искра. Айрис вздрагивает от неожиданности. Щелкает пальцами – снова искра.

Гостьи трогают друг дружку, взвизгивая от ужаса и восторга. Комната полна сияния и треска, как на китайский Новый год. Про Айрис все давно забыли. Бармен считает ее одной из гостий, в то время как собравшиеся думают, что она просто оказалась в зале в тот момент, когда началось празднование.

– Я вся наэлекризована, – произносит Айрис, удивленно глядя на Чипа.

– Добро пожаловать в мой мир, – отзывается тот.

8

Когда «пенный ток» начинает выветриваться, Айрис отделяется от толпы, чтобы посмотреть, как солнце соскальзывает за горизонт. Слабоэлектризованный напиток распушил ей волосы и оставил во взбудораженном состоянии, которое не назовешь очень уж приятным. А все эти девчонки с их новыми лицами. «Твари малолетние!» – негодует Айрис.

Ну кто, кто покупает детям лица по тысяче жетонов каждое?!

Личина – тончайшая, почти прозрачная маска, которая словно бы впитывается в кожу, стоит ее наложить. Она демонстрирует настроение, а не черты лица, каждый видит в ней свои собственные психологические проекции. Именинница носит «Соседскую девчонку». Это ясно как день, потому что с первого взгляда на ее чуть вздернутый нос и умные ироничные глаза на Айрис обрушивается почти непреодолимое желание поговорить о спорте. Рядом девочки в масках «Знаменитость», «Дам списать домашку», «Расскажи мне все», «Дзен на рассвете». Если «Знаменитость» подойдет поближе, Айрис, скорее всего, подставит грудь для автографа. Главное удовольствие обладателя Личины – унижать окружающих.

– Видишь их всех? В противных новых лицах?

– Почему противных? – спрашивает Чип.

– Потому что у меня такого нет. Мне шестнадцать, и не должна я завидовать двенадцатилеткам!

Рядом с Айрис в окне кто-то появляется – неясное отражение большеглазой рыжей девочки. В маске «Расскажи мне все». Айрис точно знает, потому что ее тут же накрывает желание выболтать правду о том, что на самом деле она – не член группы и бокал «пенного тока» выпила, не имея на то права. Айрис быстро переводит взгляд на облака – дымчатые, алые, золотые.

– Скучное какое-то солнце, да? – говорит «Расскажи мне все». – В смысле, ну вот пришли мы, вот оно висит. И что дальше?

– Скучное, – соглашается Айрис. – Если б делало что-то. А то ползет и светит.

– Ага. Могло бы, к примеру, что-нибудь поджечь.

– Что?

– Да что угодно. Облака. Птичек каких-нибудь. Ну ничего, как только кончится эта скукотища с закатом и звездами, мы покатаемся на парящих пузырях. А я знаю твой секрет, – говорит рыжая, не меняя тона, но по губам ее, специально для Айрис, скользит легкая усмешка. – Бармен думает, что ты одна из нас, попросил передать торт мисс Паджет. Только ты не Сидни Паджет, Сидни на похоронах и сегодня не придет. Вот, держи, – она протягивает блюдце с крошечным круглым тортиком.

Айрис берет его, думая: «Я ем торт на вершине Спицы, любуясь закатом, – именно так, как хотела». Оттого, что она пробралась сюда тайком, приключение неожиданно оказывается еще слаще.

– А вниз на шаре спускаться будешь? Шар Сидни оплачен.

– Ну если никто больше на него не претендует… – осторожно начинает Айрис.

– А я все расскажу – и тебя не пустят! Что дашь, если не расскажу?

Кусок торта застревает у Айрис в горле. Она с усилием глотает.

– Но какой смысл отправлять пузырь пустым, раз уж он оплачен?

– Пузыри дорогие. Прямо о-о-очень дорогие. Мистер Данфорт хочет вернуть деньги за него. Но если ты отправишься прямо за нами, ты успеешь спуститься и выйти на улицу прежде, чем он договорится с администратором о возврате. Это долгая история. Так что мне будет за молчание?

Айрис хмыкает себе под нос и кивает на аквариум, который все так же зажат у нее под мышкой.

– Как насчет русалки, детка?

– Фу, – морщит нос рыжая. – Нет уж, спасибо.

– А что тогда? – спрашивает Айрис, сама не понимая, почему она слушается эту крохотную шантажистку.

– Ты раньше видела закат? По-настоящему?