Полный карман песка

И сегодня это сработало. Через окно коттеджа, по диагонали от моего, я вижу его. Сердце трепещет в груди, заставляя меня на секунду потерять дыхание.

Должно быть, там тепло, потому что на нем лишь белая футболка. Я могу видеть его лишь до пояса, но и этого достаточно. Достаточно, чтобы заставить запорхать бабочек внутри и послать холодной коже волну тепла.

Коул стоит напротив окна, между губ зажато несколько гвоздей; он что-то прибивает над головой. Я позволяю себе скользнуть по нему голодным взглядом, пробежаться по божественному лицу, рельефным мускулам, узкой талии. Ткань его футболки поднимается, когда он тянется вверх, обнажая нижний ряд мускулов на рельефном животе. У меня внутри все сжимается, когда я представляю, на что похожа по ощущениям эта кожа ― гладкая и твердая. Вероятно, теплая. Даже горячая.

― Что это, мамочка?

Я виновато подпрыгиваю, ― настолько очарована, что не слышу, как она подошла.

― Ты меня напугала! Ты что ― ниндзя на тренировке? ― дразню я.

Глаза Эмми светлеют.

― Как в «Черепашках Ниндзя?» ― спрашивает она.

― Даже лучше! Ты не зеленая и не обязана целыми днями носить на спине этот тяжелый панцирь. Но если хочешь попытаться, ты можешь начать носить меня.

Я хватаю ее и притворяюсь, что пытаюсь вскарабкаться ей на спину. Она визжит и извивается, поэтому я щекочу ее.

― У тебя руки холодные, ― говорю я ей, когда она пробегает маленькими ледяными пальчиками по моей шее в попытке пощекотать меня. ― Как насчет горячей ванны, чтобы тебя согреть?

― Ванны? — спрашивает она в ужасе. ― Бр-р-р!

Как и у всех детей в мире, ванна находится в списке наименее любимых вещей Эмми.

― Чистая маленькая девочка? Бр-р-р! ― мои пальцы танцуют вверх-вниз по ее позвоночнику, и она извивается, пытаясь увернуться от них. ― Прекрасно. Полагаю, тогда придется удовлетвориться чистой и теплой мамочкой.

― Это звучит лучше, ― признает она с проказливой усмешкой.

― А после этого… ланч. Затем домашнее задание, ― предупреждаю я.

Я вижу, как глаза Эмми округляются, затем она отворачивается от меня, чтобы убежать обратно в гостиную. Домашнее задание, особенно с тех пор, как она на домашнем обучении и лишена товарищей, чтобы смягчить удар, стоит как раз над ванной в ее «списке вещей, которые я не выношу». Заставлять ее делать что-либо из этого списка ― словно выдергивать ей зубы.

В ванной комнате я поворачиваю кран с горячей водой, чуть смягчаю ее холодной, потом скручиваю волосы и избавляюсь от одежды. Думаю, мои глаза расширяются, когда я опускаю в воду большой палец ноги. Я погружаюсь в теплую жидкость, не сдерживая стон.

― Черт возьми, как же хорошо! — объявляю я пустой комнате.

Здесь довольно тихо, спокойствие нарушает лишь приглушенный гул телевизора.

Я позволяю глазам закрыться, в мои мысли проскальзывает Коул. Его красивое лицо, невероятное тело, неприкрытая сила. Скрытая уязвимость. Он похож на нечто прекрасное, восхитительное, искусно созданное, загадочное, и словно упакован в коробку с надписью «Держись подальше», небрежно выведенной спереди. Что создает самую непреодолимую комбинацию, которую я когда-либо встречала. Так легко представить его сбивающим меня с ног, держащим в своих сильных руках, сокрушающим мои губы своими идеально вылепленными губами, согревающим мою кожу своим шершавым прикосновением. Боже!

Я не знаю, сколько времени провела в мире своих фантазий; наконец, поднимаю голову, чтобы осмотреться. Эмми счастливо поет вместе с одним из своих любимых DVD-дисков, а моя вода значительно похолодела. Не готовая еще отказаться от Коула, я цепляюсь большим пальцем ноги за затычку и дергаю. Позволяю спуститься паре дюймов почти холодной воды, прежде чем снова затыкаю ванну и поворачиваю кран, чтобы добавить еще горячей. Я слышу приглушенный звон, и практически вся конструкция остается в моей руке, за ней следует шквал воды.

Тяжелые брызги ударяют мне прямо в лицо. Я визжу и прижимаю руку, чтобы заткнуть дыру в трубе. Вода попадает мне в глаза, вздымается к потолку и выливается из ванной на пол прежде, чем я успеваю среагировать. И даже после она все еще извергается, словно безумная. И становится все горячее.

― Мама! Что случилось?

Эмми стоит в дверях с широко раскрытыми глазами. Я расправляю ладонь у основания трубы, чтобы остановить течь, осматриваясь вокруг в поисках какого-либо вентиля, отключающего воду. И вижу лишь один, как раз рядом с ванной ― для унитаза.

Мои мысли несутся вскачь. Я не сантехник! И понятия не имею, что делать в подобной ситуации, помимо того, чтобы позволить воде затопить дом, ― а это окажется настоящим кошмаром! Одна мысль, один человек, и словно хлопок в моей голове. Разумно это или нет, но я цепляюсь за этот образ.

― Эмми, мне нужно, чтобы ты сбегала в коттедж через улицу. Ты знаешь, где мистер Дэнзер работал летом?

― Да, я знаю, в каком.

― Иди прямо туда и постучи в дверь. Не останавливайся и не разговаривай больше ни с кем, слышишь?

― Я не буду, мамочка. ― Ее глаза смотрят испуганно, но она уже пятится из ванной.

― Эмми, найди мистера Дэнзера и приведи его сюда, хорошо?