Полный карман песка

Когда он проскальзывает внутрь дома, я не сопротивляюсь. Я потерялась в ощущениях, что он пробуждает во мне, и мой мозг полностью отключается. Коул толкает ногой дверь, и я слышу, как она закрывается, но это последняя связная мысль до того момента, как я чувствую его руки на своей груди.

Мои соски болезненно напрягаются, из горла вырывается стон, когда Коул сдавливает один между своих пальцев, крутит его через ткань кружевного бюстгальтера и тонкого вязаного свитера.

― Мне нужно быть внутри тебя, ― стонет он, его другая рука падает на мою задницу, притягивая нижнюю часть моего тела к его. Я чувствую твердый холм его возбуждения, и мои трусики становятся влажными. ― Я не могу думать. Не могу есть. Даже не могу больше горевать. Это все из-за тебя. Все из-за тебя.

Когда он говорит, я ощущаю запах алкоголя. И это подобно ведру холодной воды мне в лицо. Очевидно, Джейсон был прав. Коул был с Джордан. Пьяный.

Я толкаю его в грудь.

― Коул, подожди.

Его руки везде; дразня и насмехаясь, пробуждают ощущения, что я и не ожидала когда-либо испытать в руках мужчины. Но я должна спросить его о Джордан. Должна знать, прежде чем все это может зайти дальше.

― Коул, пожалуйста.

― Пожалуйста ― что? Пожалуйста, сними мою одежду? ― произносит он своим хриплым голосом, а его руки тянут за край моего свитера. Я отталкиваю их прочь, но они снова возвращаются. ― Пожалуйста, коснись меня? Пожалуйста, попробуй меня? Потому что я так и сделаю. Я буду касаться тебя, пока ты не сможешь больше ни о чем думать. Я буду пробовать тебя, пока ты не станешь умолять меня позволить тебе уйти.

У одной части меня его слова вызывают дрожь, но другой моей части необходимо время и пространство. Необходимо, чтобы он остановился, всего на минуту. Между нами другой голос и другой мужчина, что так же касается меня, но пугает больше, чем доставляет удовольствие.

― Коул, стой. Мне нужно с тобой поговорить.

― Я не хочу разговаривать. Я хочу чувствовать. Мне нужно чувствовать.

Он не слушает меня, и запах алкоголя, кажется, становится все сильнее, извлекая из памяти то, что я пыталась похоронить годами.

― Коул, пожалуйста, ― умоляю я, отталкивая его руки, пытаясь сохранять спокойствие. Подбородок у меня дрожит, и я чувствую, как ледяные пальцы паники сжимают сердце.

― Пожалуйста. Мне нравится это слово на твоих губах, ― признается он, еще не способный распознать истерику, что спиралью поднимается во мне.

― Коул, стой! Я именно это и имею в виду! ― Чем более настойчивой я становлюсь, тем больше, кажется, его провоцирую. ― Коул!

― Иден, ― шепчет он, и легкое слияние звуков снова возвращает меня назад во времени.

Я должна вырваться. Он должен прекратить меня лапать. Я не могу дышать, и это не сулит ничего хорошего.

Я вонзаю ногти в тыльную сторону его рук, отталкивая их прочь.

― Стой! ― Мои слова вдребезги разбивают молчание, возникшее между нами, и он, наконец, поднимает голову. Теперь я чувствую себя на грани полной паники и не могу сдержать слез. ― Уходи из моего дома!

Он выглядит пораженным, а еще смущенным. Я вижу, как ошеломленно его глаза смотрят в мои. Он пьян. Это не тот Коул, которого, я думала, знаю. Коул, которого я знала, никогда не сделал бы ничего подобного. Но, может, я на самом деле и не знала его. Может, Коул, которого я якобы знала, был всего лишь плодом моего воображения.

Сильные, яростные рыдания вырываются у меня из груди, и ноги перестают меня держать. Хрупкая стена, что я построила, отгородив свое прошлое от настоящего, разрушается, тает, как и власть, что была у меня над моим спокойствием. Воспоминания захватывают все пять чувств, и внезапно мужчина передо мной ― тот же самый, что еще охотится за мной, наполняя страхом мои сны.

― Иден, ― начинает он, но я его прерываю.

― Уйди, Коул. ― Когда он не двигается, а только стоит, уставившись на меня, я кричу: ― Уйди!

Я складываюсь пополам, обвивая себя руками в попытке успокоить внутреннюю дрожь. Вижу, как заснеженные ботинки Коула направляются к выходу. Я не двигаюсь, пока холодный ветер из открывшейся двери не ударяет мне в лицо. А после падаю на колени и рыдаю, пока не погружаюсь в сон без сновидений.

Глава 16

Иден

Эмми читает мне, и я концентрируюсь на ее голосе. Это часть ее школьных занятий. Она учится лучше, если занятия доставляют ей удовольствие. Полагаю, как и большинство детей. Кроме того, для меня это ― самая волшебная часть дня. Ее ум и вдохновение никогда не иссякают, заставляя мое сердце раздуваться от гордости.

Я наблюдаю за ней. Ее маленький ротик формирует слова, далекие от уровня чтения других детей ее возраста. Маленькие пальчики все быстрее переворачивают страницы, по мере того, как она становится старше. Маленькие глазки, сверкая радостью, скользят от фразы к фразе, следя за развитием истории. Эта маленькая девочка ― мое маленькое чудо, весь мой мир. С того самого дня, как родилась. Она спасла меня от… ну, она просто спасла меня. Все очевидно и просто.