Полный курс русской истории: в одной книге

На северо-запад от Новгорода между реками Волхов и Луга находилась Водская, или, как ее писали, Вотьская, пятина, с древним торговым форпостом Новгорода Старая Ладога. Название эта земля получила от племени водь, исконных обитателей земли. На северо-восток тянулась Обонежская пятина, занимавшая территорию по обеим сторонам Онежского озера и вплоть до Белого моря. На юго-восток шла Деревская пятина между реками Мета и Луга. На юго-запад между Ловатью и Лугой, по берегам Шелони, шла Шелонская пятина. А на восток и юго-восток за Деревской и Шелонской пятинами простиралась Бежецкая пятина, нижняя ее граница соприкасалась с Тверским и Ярославским княжествами. Правда, это деление новгородской земли по пятинам исходит из московских актов XV века; как это было в более древнее время, новгородские летописи умалчивают. Да и зачем им было обозначать границы, которые и так каждый горожанин отлично знал? Но и по московским актам размер новгородской земли потрясает воображение. Даже в благополучном для Москвы XIV веке вся московская земля несколько раз могла уложиться в новгородской – вот что такое был древний Новгород!

До XV столетия подконтрольные Новгороду области не назывались пятины (как и почему появилось это наименование, неизвестно, оно отражено только в московских актах и известно с 1426 года), они попросту так и назывались – землями. Житийная литература сообщает: «Бысть тогда (около 1426 г.) Великий Новград по жребиям разделен, яже нарицаются пятины». Никаких пятин до этого года Новгород не знал.

«Особенностью пятинного деления Новгородской области, – пишет Ключевский, – было то, что все пятины, кроме Бежецкой, начинались вплоть у самого Новгорода или, как Деревская, недалеко от него и в виде расширяющихся радиальных полос бежали во все стороны. Так, Деревяницкий погост Обонежской пятины находился в двух верстах от Новгорода, а погост Спасский той же пятины – в 700 верстах, на Выгоозере, около Белого моря. Только в Бежецкой пятине, по книгам XVI в., ближайший погост находился от Новгорода в 100 верстах. Это наводит на мысль, что округа, рано или поздно получившие название пятин, состояли из древнейших и ближайших к Новгороду владений и постепенно расширялись».

Это очевидно, поскольку Новгород проводил свою собственную колонизацию и свое собственное постепенное подчинение племен, проживавших сначала вблизи, а потом и вдали от города. Колонизация была столь успешной, что позже кроме пятин появились и волости – земли, присоединенные уже после образования «земель», они носили название волостей и находились на особом положении. Это своего рода городовые округа, подчинявшиеся Новгороду, – Волок-Дамский, Бежичи, Торжок, Ржев, Великие Луки и соответственно волоколамская, бежицкая, торжковская, ржевская, великолукская волости. Волости имели одну интересную особенность: они состояли в совместном владении – первые три сначала с Владимирским, позже Московским княжеством, последние две сначала со Смоленским княжеством, а затем с Литовским великим княжеством. Особое положение занимала Двинская земля или Заволочье, наиболее позднее приобретение Новгорода, которая тянулась от Онеги и Северной Двины до бассейна Волги. Была еще Пермская земля, которая шла по реке Вычегде. Далее к востоку располагалась по Печоре волость Печора, а еще далее на восток, по ту сторону Уральских гор, – волость Югра. На северном берегу Белого моря лежала волость Тре, или Терский берег. Так что не Москва, а Новгород положили начало колонизации северных земель и земель за Уральскими горами, то есть азиатских. Правда, подчинение этих земель и волостей Новгороду было не по московскому образцу. Новогород не переселял в свои дальние земли своих жителей, с него хватало простого сбора дани и постройки в важных для торговли районах укрепленных пунктов – городов.

«Новгородская территория расширялась преимущественно посредством военно-промышленной колонизации, – пишет Ключевский. – В Новгороде составлялись компании вооруженных промышленников, которые направлялись по рекам в разные стороны от города, чаще всего на финский северо-восток, основывали там поселения, облагали данью покоренных туземцев и заводили лесные и другие промыслы».

Новгород и Киев (вторая четверть XII века)