Полный назад! «Горячие войны» и популизм в СМИ (сборник)

В рассказе «Пустой дом», говоря о Мориарти, своем заклятом враге, Холмс вытаскивает досье «самого опасного человека в Лондоне, после Мориарти» – участника афганской кампании. Афганский плен и Пенджаб возникают отголосками в «Горбуне». Наконец, в «Картонной коробке» Холмс демонстрирует шедевр метода, который он сам ошибочно называет дедукцией (а это вовсе даже абдукция, как объяснил нам Пирс).[249]

Они сидят себе спокойнейшим образом в своей общей квартире, и вдруг почему-то Холмс изрекает: «Вы правы, Ватсон. Это совершенно нелепый способ решать споры». Ватсон поражается и не может понять, как это удалось Холмсу угадать его мысли. Холмс растолковывает: «Логически рассуждающий наблюдатель следит за внутренним ходом мыслей своего собеседника… когда я увидел, что вы отложили газету и задумались, я был рад возможности прочитать ваши мысли и под конец ворваться в них в доказательство того, что я не отстал от вас ни на шаг… Ваша рука потянулась к старой ране, а губы искривились в усмешке – я понял, что нелепость такого способа разрешения международных конфликтов стала вам ясна».[250]

Элементарно, дорогой Ватсон. И почему Тони Блэр не рассказал другу Бушу об этом сразу – ума, поверьте, не приложу.

Подготовиться, почитать [251]

«Хризантема и меч» Рут Бенедикт – одна из самых поразительных книг о Японии. Книга вышла в 1946 году, сразу после окончания войны. Но создавалась эта книга по материалам социологического исследования, заказанного писательнице правительственными разведслужбами США в 1944 году, когда война была еще в разгаре. Цель работы была четко очерченной; как поясняет сама Рут Бенедикт в предисловии к печатному варианту, американцы намеревались довести войну до победного конца, а потом (в случае если конец будет и если он будет победным) организовать долгую стабильную оккупацию в стране, которая американцам была, по сути, едва знакома. Они готовились управлять побежденной нацией, в военном смысле организованной, в техническом смысле оснащенной – и при всем этом не принадлежащей к традиционным обществам Запада. Требовалось ноу-хау: как понимать японцев, и как вести себя с ними, и можем ли мы предугадывать, что в неком конкретном случае станут делать японцы (а не что сделали бы мы на месте японцев). Не имея даже возможности поехать в страну, ограничиваясь только чтением антропологических работ, изучая японскую литературу и японское искусство и в особенности пользуясь консультациями живших в США натурализовавшихся японцев, Рут Бенедикт сумела создать великолепную фреску. Может, в чем-то она и недотянула, но безусловно смогла изложить в своем исследовании sine ira et studio[252], как рассуждали и как вели себя японцы той эпохи.

Согласно апокрифу, когда решали, куда бросать атомную бомбу, командование армии рассматривало вариант Киото. Ясно, что эти люди не прочитали Рут Бенедикт, а то бы знали, что уничтожать Киото – все равно что взрывать Ватикан с целью навести порядок в Риме. Но все-таки, честно говоря, в результате они Киото не тронули; это доказывает, что хоть кто-то там у них в командовании исследование Рут Бенедикт все-таки прочел. Я не говорю, что кидать бомбы на Хиросиму и Нагасаки было настоящим подарком японцам, но факт, что послевоенные отношения строились более-менее разумно, чему свидетель вся послевоенная история.

Я понимаю, что Америка Рузвельта и Трумэна – это не Америка Джорджа Буша. И все же хотелось бы понять, проводились ли перед вторжением в Ирак подобные исследования культурной антропологии. Да, я знаю – достаточно пойти в библиотеку Гарварда или прочитать замечательные работы, напечатанные в американских журналах, чтобы убедиться, что в Штатах нет недостатка в глубоких знатоках исламского мира. Мне хотелось бы понять другое: но Буш и его люди, знакомы ли они с работами по исламу?

Белый дом изумляется и гневается всякий раз, как Саддам передергивает карты: сначала-де у него ракет не было, потом-де он от них избавился, потом-де он от них твердо намерен избавиться, потом-де, у него и есть-то только две или три. Ну вот и скажите мне, почему они удивляются? Они что, не читали «Тысячу и одну ночь» – инструкцию по пониманию Багдада и его халифов? Мне кажется абсолютно естественным сопрячь нарративную технику Саддама Хусейна с техникой Шехерезады. Удачно выдавая каждую ночь по новой сказке, она сумела сохранить голову на плечах два года и девять месяцев.

Имея дело с такой гениальной волокитой, приходится выбирать из двух решений. Первое: не слушать истории Шехерезады и отрезать ей голову с самого начала. Я писал эту статью, когда еще было неизвестно, изберет ли Буш именно такую тактику. Но я просил учитывать, что даже при подобном варианте – из-за резкого прерывания рассказа возникает тысяча и один риск какой-нибудь дополнительной оттяжки еще на тысячу (с довеском) ночей.