Полный перебор (СИ)

— Народ, вы мне не поможете… с одной проблемой.

— Это… что… щит? — Анна рассмотрела названный предмет и изумленно округлила глаза. — Я думала, ты его потерял еще в начале…

— Да нет, как можно. Я с ним в некотором роде сроднился, — хмыкнул Павел, пробуя конструкцию на прочность. — Давайте попробуем снять, вряд ли он будет сильно сопротивляться…

В тот момент, когда они все вчетвером разгибали упрямый лист металла, вернулся Крыс. Он внимательно посмотрел на кучу-малу, образованную кряхтящими «Самоубийцами», и ничего не сказал, вернувшись к потрошению мутантов.

Щит сняли. И даже рука оказалось в гораздо лучшем состоянии, чем опасался Павел. Вот только в процессе возни все снова перепачкались с ног до головы, и рассерженная Анна загнала их в ручей.

С немалым трудом избавившись от последствий дневного веселья (одежда и доспехи отчищались плохо и по-прежнему выглядели откровенно так себе), Павел подтянулся к горящему костру, ярким пятном выделяющемуся в сгустившихся сумерках. Вокруг собрались немногочисленные выжившие участники боя и совсем нечастые активисты, подтянувшиеся на запах трофеев, во главе с Алхимиком.

Обстановка была невеселая. Люди вяло шевелились, негромко переговаривались, жевали небогатые пайки и кое-как латали себя и свою одежду как и чем могли. Если честно, эта картина больше была похожа на лагерь разгромленных в пух и прах, чем на стоянку победителей. Хотя дядя Пирр, пожалуй, понял бы, в чем тут подвох.

Едва Павел присел, перед ним немедленно вырос Крыс со следующей «дозой». И откуда он только знает, что второе ядро вот-вот закончится? Не может же он видеть Павлов внутренний интерфейс. Хотя кто их знает, этих сверхчеловеков. Сверхкрыс. Сверх…

Павел заснул еще до того, как его голова коснулась земли. Сим был очень хорош в качестве энергетика, но с моральной усталостью он ничего поделать не мог. Даже сверхлюди все еще люди, и должны иногда спать…

Глава 18

Утро началось преотвратно — с вылитого на голову ведра ледяной воды.

Павел слепо шарахнулся спросонок, и запутался в ветвях колючего куста.

Когда он выпутался и встал на ноги, готовый убивать направо и налево, перед его лицом возникла ладонь с лежащим на ней белым пульсирующим коконом.

— Опять? — обреченно простонал он. — А чего в такую рань-то?

— Что значит опять? — Крыс, кажется, вовсе не ложился и сейчас сверкал покрасневшими белками глаз. — Ты еще спишь, что ли? У нас всего день на подготовку. Вечером уже выходим. На, что застыл. Этот последний на восстановление. Дальше пойдет поинтереснее.

Павел вручил ядро Симу (тот, кстати, неплохо доработал встроенные реактор — по крайней мере, зубы по краям пасти смотрелись один-в-один как у того парня, что в свое время впечатлил Павла до мокрых штанов), и уныло поплелся умываться. Вряд ли удастся снова уснуть, будучи промокшим до нитки…

По закону подлости, за неудачным началом дня последовало такое же унылое продолжение.

Постепенно просыпались, а точнее, приходили в себя валяющиеся вокруг прогоревшего кострища люди. Кто-то из них продолжал дремать, вполглаза наблюдая за энергичными трофейщиками, которые принялись за работу еще раньше, чем подняли на ноги Павла (а может, они и вовсе не спали, а шуршали всю ночь, подсвечивая себе горящими от жадности глазами). Кто-то отправился им помогать — не то самые алчные, не то самые трудолюбивые. Большая часть оставшихся сгрудилась покучнее вокруг воскрешаемого костра, надеясь наконец-то организовать себе нормальный обед. Благо мяса вокруг было заготовлено предостаточно.

Павел сидел под деревом, и пытался понять, что с ним творится. Ему было одновременно хорошо и нехорошо. Есть и пить не хотелось, видимо, Сим извлекал из ядер достаточно питательных веществ — не только на восстановление повреждений, но и на все прочие нужды. Ничего не болело, не было ни жарко, ни холодно, но… Это противное чувство, возникающее иногда, когда ты еще не болен, но противные щупальца озноба, температуры и соплей уже тянутся к тебе из темноты. Чуткий организм чувствует это и начинает подавать тревожные признаки своему глупому хозяину, но тот обычно ничего не понимает, пока не станет слишком поздно.

* * *

— Эй, ты с нами? — немного взволнованный голос Анны оторвал Павла от самокопания. Девушка сидела напротив, всматриваясь ему в лицо. — О, очнулся. Что-то ты совсем хреново выглядишь, слушай. Глаза краснющие, зрачки по пять копеек. Ты бы поосторожнее с этими стероидами…

Павел отмахнулся, попутно осматриваясь и замечая все больше изменений, произошедших в лагере за время его «медитации». Людей было куда меньше, большая часть оставшихся состояла из раненых.

— Куда все подевались? Что-то случилось? — спросил он, заметив, что и Анна, и Николай со стариком, подошедшие следом, в полном снаряжении (том, что от него осталось) и с оружием в руках.