Поломанное солнце (СИ)

«Но ради себя мне ничего не нужно, - думает Джордж с глухим отчаянием. – Только ты. Я всё отдам, всё на свете, если будешь ты».

Но сейчас, как и всегда, впрочем, глядя в глаза брата, когда тот просит, он не может отказать.

- Ладно, - голос не дрожит, и это, наверное, с учетом обстоятельств повод для гордости. – Ладно, Фред. Я обещаю.

Он знает, что еще тысячу раз пожалеет о данном слове, как знает и то, что никогда не посмеет его нарушить. Потому что Фред ему верит. А его доверие Джордж не сможет предать.

***

- Джордж! Нет! Джордж!

Джордж вырывает Фреда из объятий кошмара посреди ночи и торопливо прижимает горячее полотенце к его затылку.

- Тшш. Все закончилось. Я с тобой.

- Так темно… – Фред дрожит. – Там только тьма, Джордж. Я не хочу. Я не хочу… Не хочу…

Он затихает.

Но Джордж слышит так и не сорвавшееся с губ Фреда слово – «умирать».

И ненавидит мир, в котором больше нет места его брату.

Он хочет пообещать, что всё будет хорошо, что там, впереди, Фреда ждет много света и добра, но язык не поворачивается, словно каменеет. И он лишь поглаживает брата по спине одной рукой, а второй все так же прижимает полотенце к его затылку.

И Джорджу кажется, что за этот год он сам постарел лет на десять, тогда как Фред, напротив, стал совсем мальчишкой. Ответственность за жизнь брата. Неспособность его спасти. И это похудевшее хрупкое тело в объятьях Джорджа. Круглые синие глаза Фреда на бледном лице, в которых за всеми шутками и улыбками скрывается страх.

Тот лгун, кто говорит, что не боится смерти.

Джордж бы отдал жизнь, если бы знал, что это спасет его брата. Не задумываясь. Только вот это так не работает. Он никогда не признается, никому, что в тех книгах, что просматривал еще полгода назад, искал действительно все – любые – способы помочь Фреду. В том числе и через собственную жертву.

- Солнышко взойдет на рассвете… – вдруг тихо начинает петь Джордж, покачивая брата в своих объятьях. Будто малыша на руках. Они были близнецами всю жизнь, и ни один из них не был для другого по-настоящему старшим братом, но сейчас Джордж чувствует себя именно так, пусть формально Фред и появился на свет раньше.

- Рыжими лучами осветит наш мир.

Это старая колыбельная, которую пела всем своим детям миссис Уизли. Джордж помнит, как засыпал под этот мотив, обнимая Фреда, когда оба они были крохами.

Конечно, у него получается не так хорошо, как у мамы, но он продолжает пусть и фальшиво петь, словно это может помочь, может сгладить боль Фреда и отогнать от него подступающую тьму. Хотя бы ненадолго.

Ему хочется верить, что любовь сильнее смерти.

- Хэй, Джордж, - шепот Фреда едва громче ударов сердца, но Джордж слышит. Он опускает взгляд и встречается глазами с братом.

- Я помню, - одними губами продолжает Фред. Джордж вскидывает брови, спрашивая:

- Что?

- Как любил спать с тобой вместе, а мама нам пела. А после целовала нас в лоб и говорила…

Джордж едва заметно улыбается, вспоминая.

- Что мы дети солнца, и его свет нас бережет.

Это почему-то грустно. Фред вздыхает, и из груди его вырывается тихий хрип. Он поворачивается в руках Джорджа и утыкается носом в его грудь. И от этого беспомощного жеста разрывается сердце.

- Это ведь неправда, - глухо говорит Фред. – Если бы солнце берегло нас, оно бы спасло меня от тьмы.

Джорджу кажется, что ледяные пальцы вцепились в его горло – невозможно дышать. Он застывает, переставая поглаживать брата. И не может подобрать слов.

Тогда Фред отстраняется, вылезая из его объятий, и плотнее укутывается в одеяла. А после прямо смотрит в лицо Джорджа, что-то оценивает про себя.

- Прости, - вырывается у Джорджа, прежде чем он успевает прикусить язык. Фред тускло улыбается ему. И сейчас все больше выглядит лишь тенью себя.

- Давай спать, - нарочито бодро говорит он. – Я жутко устал.

Джордж не спорит. Он дожидается, пока брат устроится удобней, идет в котельную, чтобы прибавить температуру, а когда возвращается, Фред уже закрыл глаза и, кажется, спит. Тогда Джордж садится на пол около его кровати и закрывает лицо ладонями. И пропасть, огромная, страшная, пустая, вырастает перед ним.

- Прости, что не спас тебя, - шепчет он в тишину ночи. – Прости.

И не знает, что Фред его слышит.

***

Утром Джорджу кажется, что он упал с метлы на холодное поле, да еще и с приличной высоты – все тело ломит, потому что он так и уснул, сидя у изголовья кровати Фреда. Охраняя его сон. Повезло, что проснулся первым и успел уйти в душ до пробуждения брата – иначе тот бы точно назвал его девчонкой.

В холодильнике пусто, и Джордж раздумывает, не трансгрессировать ли ему в магазин под прикрытием дезилюминационных чар. В конце концов, маглы и не заметят, если он «одолжит» у них батон хлеба и что-нибудь еще. За это он может даже превратить всю воду в их магазине в вино, и они продадут его в пять раз дороже. Не зря же в Хогвартсе учили этому заклинанию, Джордж вполне может применить его на практике.