Поломанное солнце (СИ)

И оба они продолжают улыбаться, пока мир вокруг рассыпается на осколки.

***

- Эй, Джордж.

Они ночуют на пляже, под открытым небом, и над их головами тысячи звезд. Фред лежит закутанный в кучу одеял, словно в кокон – виднеется только голова. Джордж пристроился рядом, прикрывшись только своим пиджаком.

- Что ты потом будешь делать? – тихо спрашивает Фред.

Сердце екает. И Джордж поворачивает голову. Брат смотрит в небо, и в его глазах отражаются искорки далеких звезд.

- Когда – потом? – уточняет Джордж. Голос его сипит, как от простуды.

- Когда всё закончится.

Джорджу не нужны пояснения. Он знает, о чем Фред, и от этого ему становится физически больно. А еще – странно, что брат вдруг первым заговорил об этом.

- Ничего не закончится, - с присущим ему упрямством выдает Джордж. – Мы вернемся домой. Вместе. В наш магазинчик. Откроем второй, в Хогсмиде, как и хотели.

Фред глубоко и ровно дышит, а вот Джордж чувствует, как начинает задыхаться. Он шумно втягивает воздух через нос, пытаясь успокоиться.

- Мне нужно, чтобы ты верил, - выдает он, и отчаяние прорезается в голосе. Такое детское, такое сильное. Фред затихает, прислушиваясь, ловя каждое слово, как самое ценное в жизни. И Джордж продолжает:

- Пожалуйста, Фред. Всё получится. Просто… просто верь мне.

«Я не потеряю тебя, - звучит невысказанное между срок. – Я не дам тебе умереть».

- Ладно, - примирительно соглашается Фред. Слышит. Конечно, слышит.

Джордж вновь поворачивает лицо к небу, но больше не видит звезд – только ожидающую его тьму.

***

Фред всю дорогу твердит о мексиканской еде, но в итоге даже не пробует ее. И Джорджу от этого грустно. Он пытается запихнуть в брата хоть кусочек, напоминая, что тому нужны силы, а значит, и еда, в итоге они минут семь орут друг на друга, пока не сходятся на баночке йогурта. По меркам Джорджа это слишком мало, по мнению Фреда – чересчур много.

Его тремор давно стал привычным, но сейчас он усилился, и Фреду не слишком-то комфортно есть маленькой ложкой. В итоге он психует, швыряет ее в стену и пьет йогурт прямо из баночки. Джордж просто рад тому, что брат не выкинул еду следом.

***

День Рождения они встречают недалеко от границы между Мексикой и США. Им нечего друг другу дарить, никто не печет им торт, не взрывает хлопушки и не надувает воздушные шарики. Но они покупают бутылку вина, останавливаются где-то на обрыве, где совсем нет людей – разговаривают, колдуют, шутят. Встречают закат, а после долго смотрят в ночное небо. Оно безоблачно, и в темноте на нем горят множество огней. Джордж думает, что каждая звезда – это чье-то солнце.

- Говорят, когда люди умирают, они превращаются в звезды, - тихо шепчет Фред.

- С тобой этого не случится, - упрямо твердит Джордж. И слышит, как брат тихонько хмыкает.

- Не хочешь, чтобы я был звездой, Джорджи?

- Нет, - качает головой Джордж. – Хочу, чтобы ты был здесь. Со мной.

Фред не отвечает. А Джордж вспоминает старую примету о том, что с кем проведешь День своего Рождения, с тем и будешь весь год. И как никогда ему хочется, чтобы это была правда.

***

В Штатах все, наконец-то, начинают говорить на понятном языке. По акценту они легко различают в братьях британцев и почему-то всегда забавляются этому факту. Фреда это раздражает. В последнее время ему все тяжелее оставаться веселым. Его бесит собственная беспомощность – то, как он трясется от холода по ночам, как засыпает буквально в любую минуту тишины, как быстро утомляется, как у него дрожат руки и болит голова. Последнее теперь становится постоянным. Эта боль не слишком мешает, она не достаточно сильная, только во время приступов. Джордж рядом. И в плохие дни и в хорошие. Он клянется, что будет всегда. Все это напоминает ему последний месяц в больнице, когда Фред психовал и сходил с ума из-за безделья. Тогда он так же стал капризным и нервным. Но сейчас у этого другая причина. И, вот ведь ирония, именно месяц остался сейчас. Последние тридцать дней. Джордж не хочет и не может думать о том, что будет потом. Он боится. И понимает, что в жизни не боялся сильнее. Да и не будет. Потому что, по истечению этих тридцати дней, так или иначе всё закончится. И либо этот страх так и останется самым сильным в жизни, либо Джорджу уже станет на все плевать, потому что его кошмар сбудется.

***

Их альбом с фотографиями продолжает заполняться. Сердце Джорджа разрывается, когда он застает Фреда за разглядыванием снимков в очередной раз. Брат не слышит его шагов, поэтому не поднимает голову. Он просто продолжает смотреть, и на его бледном лице играет легкая улыбка.

Фред сейчас выглядит таким притихшим, таким непохожим на себя, беззащитным. Он сильно похудел за последние месяцы своей вынужденной диеты, что, кажется, стал меньше. Несмотря на долгие часы на солнце, он так и не загорел, поэтому крапинки веснушек четко выделяются на бледной коже. Как и серые тени, больше не уходящие из-под глаз.