Поломничество Ланселота

    Кожа на лице у Тридцатьпятика была розово-белой, гладкой и нежной, как у молоденькой девушки. Он был хорошо отмыт, весь благоухал и одет был в новенький черный спортивный костюм. Обрадованные Жерар и Ланселот постеснялись притронуться к такому красавчику, но он сам кинулся обнимать их. - Вы видите, видите, какой я стал? - Прямо маленький лорд Фаунтлерой!

    - Это вы про мои локоны? Я хотел их остричь, но Ванда с Ингой не дали: они со мной как в куклы играют - то наряжают, то причесывают. Предупреждаю, ребята, после исцеления они вас замучают!

    - Лично я совсем не прочь, - ухмыльнулся Жерар.

    - С тобой все ясно, Жерар. Ребята, а где коляска? - На пол-яруса позади. - Я побежал к ней!

    И он помчался вниз, подхватив свой мешок, из которого торчал длинный поблескивающий стержень.

    - Вот так, друг Ланселот Озерный! - сказал Жерар. - Чего-то подобного я и ждал. У парнишки в мешке инструменты, и он собирается чинить твой "катафалк".

    Ланселот ничего не ответил и снова откинулся к стене, сделав вид, что дремлет. Он боялся поверить в то, что Тридцатьпятику в самом деле удастся починить его коляску. Мальчик долго не появлялся, и Ланселот с Жераром оба уснули, чтобы не терять силы и время на беспокойство. Потом они услышали сквозь шум ветра шаги Тридцатьпятика, а еще через несколько минут увидели его, катящего перед собой коляску.

    - Получайте ваш транспорт, ребята! До бежит теперь до самого верха, только вдвоем в коляску не садитесь. - Как тебе это удалось, Тридцатьпятик?

    - Да очень просто. Я же говорил вам, что занимался механикой в гараже у нас дома, так что я знал примерно, что нужно купить и принести сюда, чтобы починить эту бедную "катафалку". Пришлось ехать в старый город, чтобы купить нужные инструменты на базаре. Кстати, вам крупно по везло, ребята: если бы не сегодняшний ремонт, "катафалка" наша стала бы несколькими ярусами выше - она вся была забита песком. Я все почистил и смазал, теперь она гораздо легче пойдет.

    - Ну спасибо, Тридцатьпятик! Скажи-ка, а как ты себя чувствуешь? - Потрясающе! - Так тебя Ванда с Ингой забрали к себе?

    - Конечно. Там и для тебя комната приготовлена, Жерар, так что ты о будущем не волнуйся. Ты только первым прийди на своем финише.

    - Я постараюсь, Тридцатьпятик. Слушай, а как, кстати, твое настоящее имя? В "Бегунке" об этом не было ни слова.

    - И не будет. Когда Мессия меня исцелял, рядом с ним стоял мой отец. Он ничего мне не сказал, но по его глазам я понял, что если я назову свое настоящее имя - из Башни через час вынесут мой красивый труп. Я сказал, что хочу сохранить свое имя в тайне.

    - Вот как... Ну что ж, оставайся для нас Тридцатьпятиком. - Девицы сократили меня до Пятика.

    - Под любым именем ты наш друг, - улыбнулся Ланселот.

    - Вот и я так думаю. Все, ребята, я должен бежать, а то еще встречу отца - он каждое утро является к Мессии на заседание Совета мирового правительства. - Так он у тебя министр, что ли?

    - Он людскими ресурсами занимается, человечество счастливит. Ну пока! Скоро увидимся с тобой, Жерар! А после - с тобой, Ланс. Желаю вам удачи. - Счастливо, Пятик! Будь осторожен! - Постараюсь!

    Ловкий мальчишка быстро вскарабкался по веревке на балкон. Жерар привязал к концу веревки мешок с инструментами, Пятик втянул ее, отвязал веревку, уложил ее в сумку, помахал друзьям и исчез.

    - Ну как коляска, сэр Ланселот Позорный? - спросил Жерар, когда Ланселот уселся в нее и проехал несколько метров.

    - Коляска - блеск! Идет втрое легче, чем раньше. А почему это я Ланселот Позорный? Чем же это я так опозорился?

    - А тем, что своих друзей посчитал чуть не за дерьмо, которым в нас зрители бросают. - Я так никогда не считал.

    - Тогда зачем настаивал, чтобы я бросил тебя и шел вперед один? Для красоты, что ли, для позы? В таком случае ты - Ланселот Позёрный. -Жерар!

    - Что "Жерар"? Ты скажи прямо - стыд но тебе? - Стыдно.

    - Ладно, тогда поехали! Мы уже черт знает сколько времени потеряли. И в наказание ты теперь будешь спать до тех пор, пока на трассу не выйдут служители!

    Жерар взялся за спинку коляски, и Ланселот не осмелился ему возразить, к тому же коляска и впрямь шла теперь гораздо легче. Он откинул голову и уснул.

    Рассвело. Оба заметили, что на этой высоте было светло, когда внизу Вечный город еще лежал в предутреннем сумраке. Вот-вот на трассе должны были появиться служители и клоны. Но сначала появилась Ванда. Легкой тенью она соскользнула с балкона по веревке, подбежала к Лансу и тронула его за плечо.

    Убедившись, что он не спит, она разбудила Жерара. На плече у нее был рюкзачок, из которого она достала небольшую клетчатую салфетку, расстелила ее прямо на асфальте и стала сервировать им завтрак: термос с кофе, горячие булочки, сыр и апельсины.

    - Балуешь ты нас, Ванда. И на ходу бы отлично поели.

    - Еще придется на ходу есть. Давайте, загружайтесь калориями! Для тебя, Ланс, есть еще кое-что. Мы с Ингой были у Дженни в Гефсимании. Вот тебе от нее записка и еще вот это, - Ванда достала со дна мешка и протянула ему маленькую бутылочку и свернутую бумажку. "Ланселот, еще не поздно -вернись! Твоя Дженни", - прочел он.