Поломничество Ланселота

    - А это что? - спросил он, разглядывая крохотную стеклянную бутылочку с нарисованным на ней крестиком.

    - Это святая вода. Дженни велела тебе пить ее по глотку и мазать раны на руках.

    - Ах, Дженни, чудачка моя неисправимая! - засмеялся Ланселот. Он поцеловал бутылочку и спрятал ее в карман рубашки. -Лечиться святой водой я, конечно, не стану, но все равно - спасибо. Этот сувенир будет мне напоминать о ней.

    - А я бы посоветовала тебе пить святую воду по глоточку каждый день. Мы с Ингой пьем.

    - Вы что, верите в ее чудодейственные свойства?

    - Верим. Мы вообще верим, то есть веруем. В Господа нашего Иисуса Христа. А еще мы скоро крестимся. И Пятик с нами. Надеюсь, вы оба попадете на наши крестины. Жерар и Ланселот переглянулись. - Вот те раз! - сказал Жерар.

    - Неужели это моя Дженни так скоро вас обработала? - удивился Ланселот.

    - Спуститесь с Башни - сами все узнаете, -сказала Ванда. Очень ей не хотелось сейчас открывать друзьям тайну исцелений Антихриста.

    Накормив их, Ванда собрала свой рюкзачок и тем же путем сиганула обратно на балкон.

    Жерар встал на свое место и начал толкать коляску.

    Вскоре появились служители и разнесли пакеты и газеты. Получив газетку, Жерар отдал ее Ланселоту, а сам предложил двигаться дальше: он знал, что сегодня - его финиш, а потому не хотел терять ни минуты. - Жерар! Может, ты хоть теперь...

    - Ланселот, ты на свои руки давно смотрел? После моего финиша тебе надо одному пройти еще десять ярусов, самых коротких, но и самых крутых, между прочим. Я думаю, что ты до финиша дойдешь если не завтра к вечеру, то уж послезавтра точно, и я хочу, чтобы ты сегодня поберег руки. Лучше почитай вслух газету. Про нас чего-нибудь пишут? - Гм... Кое-что пишут. "К радости большинства участников и зрителей, знаменитая группа паломников, которую болельщики метко окрестили "Веселым катафалком", приказала долго жить. Туда и дорога! С отвращением наблюдали зрители, как пятеро калек, если не сказать уродов, облепив коляску главного калеки, нагло нацепившего на себя красную куртку, день за днем публично демонстрировали редкие душевные пороки: варварскую небрезгливость к чужому телу, латентную сексуальность, отсутствие спортивной гордости и крайне низкую конкурентоспособность. Если бы эти люди верили в себя, разве стали бы они сбиваться в такую плотную кучу на глазах у всех зрителей? Да, трое из них показали неплохие результаты, но главным образом за счет других двух участников: Тридцать третий и Тридцать четвертый участники изо всех сил помогали выиграть мальчишке-уроду и двум тяжело и безобразно больным девушкам. Надо ли добавлять, что с тех пор никто больше не видел на Башне этих победителей - двух девушек и мальчика! Теперь их кавалеры поплатились за свое ложное милосердие: справедливо негодующие зрители позволили себе маленькую шалость - бросили в "катафалк" небольшой камушек. Этот крохотный "сувенир", брошенный с высоты искреннего негодования, оказался роковым для "Веселого катафалка": коляска Тридцать третьего рассыпалась на мелкие части, и они раскатились по всей трассе. Безногий, безответно взывая к милосердию безрукого, остался лежать там же, а номер Тридцать четвертый побрел в одиночестве к финишу, морально уничтоженный и физически обессиленный. Так оба урода бесславно сошли с дистанции". Ну как тебе?

    - Чепуха какая! Но есть в ней и ценная информация: там написано, что никто больше не видел на Башне девушек и мальчика.

    - Да, это замечательно. Выпьешь немного вина, Жерар? - Конечно.

    - И поешь как следует, тебе сегодня придется попотеть. - Ничего, девчонки после отмоют!

    - Жерар, а ты часом не распутник? Как там у тебя насчет латентной сексуальности?

    - Ланселот, у меня не было девушки даже в Реальности, когда еще жива была Реальность. Это я так, болтаю, а сам-то я на женщин и не смотрел никогда. Я ведь родился безрук, так что... - Соврал, выходит, "Бегунок".

    - Знаешь, этот желтый листок даже на подтирку использовать не гигиенично. Ты не находишь?

    - Абсолютно с тобой согласен. А теперь -в путь!

    Чем выше шли ярусы, тем богаче и наряднее были одеты зрители, и тем развязней и агрессивней они себя вели. Придя на трибуны и увидев невредимый "Веселый катафалк", они просто взбесились от злости: в друзей полетели камни, стеклянные баллоны, наполненные горчичным газом, которые взрывались при ударе, банки из-под энергена, наполненные песком, заточенные гвозди, пущенные из рогаток. Жерар объяснил, что все эти "орудия" продаются из-под полы у входов на Башню, а членов Семьи обыскивать никто не смеет, вот они и куражатся. Они с Ланселотом старались все время держаться левой стороны трассы, куда "сувениры" с балконов не долетали.

    Как Ланселот ни сопротивлялся, Жерар ни в какую не соглашался оставить спинку коляски:

    - Если ты хочешь облегчить мне работу, расскажи мне о себе и о твоей Дженни. Мы скоро с тобой расстанемся, а я ничего о тебе не знаю. Если, конечно, ты можешь о себе говорить.