Полосатый Эргени (сборник)

К вечеру он почувствовал голод, очень хотелось пить и еще кое-что хотелось. Но Савва вынужден был терпеть. Ладони горели, а в борту лодки появилась только узкая впадина шириной в сантиметр и длиной не больше ладони, — прорезать доску насквозь пока не удавалось. Савва был в отчаянии. Он подолгу отдыхал, лежа на спине, поджав ноги, потому что их некуда было вытянуть. Лежал и думал. О жизни и смерти. О силе и мудрости природы. О том, что могучий лось сейчас разгуливает по лесу, а он, Савва, сидит в деревянной западне, в которую его посадил именно тот самый лось. Думал о том, что это, пожалуй, и справедливо. Он знал, что рано или поздно выберется из плена, обойдет озеро и доберется до деревни. Но все это будет не скоро и не легко. И снова хватал ножичек, втыкал его в плотную, прочную, закостеневшую доску и ковырял, ковырял, ковырял...

Как-то быстро стемнело, и через щель вверху стали видны звезды. В эту пору вместе с ночью в лес уже приходил холод, но внутри своей тюрьмы Савва не мерз. Видимо, надышал, да и почти все время работал. Хорошо еще, что не было дождя.

И вдруг случилось несчастье. Сломался нож...

Савва осмотрел, точнее, ощупал в темноте обломок, торчащий из доски, и понял, что теперь ковырять нечем. В бессильном отчаянии несколько раз ударил ногой по борту. Доски загудели, гул подхватил ветер и, подвывая, долго всхлипывал. Савве показалось, что даже природа смеется над ним. Было странное ощущение: свобода, жизнь совсем рядом, всего чуть больше двух сантиметров — толщина доски — отделяет Савву от мира. Но тем не менее он в прочной ловушке, из которой освободиться должен сам. Он вытер невольно выступившие слезы, устроился поудобнее, если это понятие вообще подходило к его положению, и решил спать.

Спас его знакомый мужик из этой самой деревушки, где было два жилых дома. Утром он собирался на рыбалку, вышел осмотреть озеро: откуда ветер, сильная ли волна? И заметил на другом берегу странный серый предмет между камнями, которые утром выглядят совсем белыми. Это была как будто бы лодка... Откуда там быть лодке на рассвете? Да вроде и Савва, который приезжает сюда из города, вчера еще утром ходил возле соседней пустующей избы. Уж не случилось ли чего?

Он прыгнул в лодку, переплыл озеро и, разрубив топором доски, освободил пленника...

Когда они уже отгребали от берега, вдруг послышался треск ломающихся сучьев. Оба обернулись: вдоль отмели, по лесной опушке, проходил крупный лось. Савва тотчас узнал “своего” быка.

— Жаль, ружья не прихватил, — проворчал Саввин спаситель.

— Да иди ты со своим ружьем! — так цыкнул на него Савва, что тот опустил весла.

Савва стоял в лодке, завороженно глядя на огромного рогатого зверя, и вдруг непроизвольно стянул с головы кепку... Стояла нетронутая тишина. Только дважды невдалеке фыркнул уходящий лось.

В. Потиевский

ВОР

Звали его Вор. И надо сказать, что не без оснований. Деревня, в которой он поселился, была небольшой — дворов тридцать. И все здесь — от мала и до велика — знали, что он обитает в деревне, называли его не иначе как только Вором и очень желали с ним расправиться. Но не тут-то было. Где он живет, не знал никто.

А он устроился на деревенской окраине под избой, точнее, под сараем, пристроенным к избе. Под тем же домом, с той стороны, где был курятник, поселилась его подруга — самка с четырьмя щенками. Нижний венец избы подгнил, и новые непрошеные жильцы разместились внутри бревна, в дупле, предварительно расчистив его от трухи.

Крупный — с большую кошку, — сильный, ловкий и хитрый, Вор умел мгновенно исчезать, затаиваться, быстро и неслышно пробегать по открытому двору и скрываться неизвестно где. Но все это были чужие дворы. В своем, где жил, он кур не трогал, и никто не подозревал, что его гнездо находится именно там. Этот небольшой зверь — лесной хорек — нарушил спокойствие целой деревни.

Он не участвовал в кормлении своих детенышей — это делала мать, — но весьма оберегал выводок. Черный хозяйский кот, пытавшийся как-то ночью сунуться в гнездо с хорятами, едва унес ноги. С тех пор он сторонился этого края избы и к курятнику даже близко не подходил. Иметь дело с Вором, ловким и злым, было опасно.

Вор и самка теперь охотились в поле на полевок и других грызунов. Всех домашних мышей и крыс в “своей” и соседних избах они переловили за несколько ночей, и теперь домашние грызуны попадались только случайно. Те, что как-то ускользнули от облавы первых ночей.

Наступил август. Дни стояли солнечные, ночью земля обильно отдавала тепло, и на уже скошенных полях в такие ночи охоты проходили удачно. Отец и мать сытно кормили хорят. Однако щенки, прозревшие только месяц назад, сами ходили на охоту с родителями и нет-нет да и ловили полевок. Еще небольшие — примерно вполовину роста хорька, — они стали уже ловкими, быстрыми, обросли красивым пушистым светлым мехом.