Полотно Судьбы

Снейп проводил её заинтересованным взглядом, размышляя, что могло так выбить невозмутимую профессоршу из колеи. К окончанию завтрака, зельевар заключил, что дело либо в его непрекращающихся насмешках относительно её возраста, либо в неуместном намеке на вопиющее нарушение преподавательской этики. Северус мгновенно пожалел о своих словах. В Хогвартсе малейший намек на отношения между профессором и учеником был страшным оскорблением. Вставая из-за стола, декан Слизерина подумал, что, пожалуй, немного перегнул палку. Не то чтобы он собирался извиняться перед госпожой Герхардт, но все же не стоило так откровенно её обижать.

Мало-помалу подходил к концу сентябрь, к порогу Хогвартса шаг за шагом подступал октябрь, а с ним — прибытие в школу иностранных делегаций из других школ и начало Турнира Трёх Волшебников.

(1) Эпизод в Большом зале чуть больше, чем полностью слизан с книги «Гарри Поттер и Кубок Огня». Что не моё, на то не претендую.

Глава 6. В зеркалах намерений

Уже несколько дней подряд, не переставая, лил дождь, и школьники буквально спали на ходу. Вокруг школы висела пелена серого тумана, за которой почти не было видно Запретного Леса. На улицу выходить не хотелось, и все обитатели замка проводили выходные в помещении, сидя в гостиных, делая уроки в библиотеке или бесцельно шатаясь по коридорам. Худшего времяпрепровождения и придумать было нельзя.

Попеременно потягиваясь и зевая, Гарри вошел в просторный зал библиотеки Слизерина и чуть помедлил на пороге, справляясь с мимолетным головокружением, пока его магия осторожно «ощупывала» всю комнату. Ощущение было схоже с тем, что он однажды испытал прошлой весной, за исключением того, что всё это не нахлынуло на подростка разом, сбив с толку как тогда. Теперь это скорее было сродни дежурному осмотру знакомой территории на предмет каких-нибудь изменений. Удостоверившись, что все осталось как прежде, успокоенная магия угнездилась где-то в груди юноши, вновь заняв позицию наблюдателя. Странные ощущения пропали.

Гарри поначалу никак не мог привыкнуть к этим всплескам своеобразного любопытства собственной магии. Иногда они были спонтанны и необъяснимы. Порой на слизеринца вдруг накатывало непонятное состояние, будто он чувствует все предметы в комнате так ясно, словно одновременно прикасается к каждому из них. Гарри уже неплохо различал и узнавал некоторые следы магии. Это могло быть присутствие другого волшебника, остаточные всполохи после произнесенного заклинания, силовые линии, где проходили скрытые потоки магии, а также места, где преобладала волшебная энергия или были установлены некие сильные чары. Поттер мог распознать многие из них. Тренировки на каникулах в доме Хельги дали свои плоды, и Поттер почти освоился с новыми ощущениями, теперь лишь краем сознания регистрируя моменты активизации своевольной магии. Но все же порой сбивался с толку на несколько мгновений в те моменты, когда это происходило.

Том уже ждал друга в библиотеке. Сидящий на широких ступеньках лестницы, приставленной к стеллажу с книгами, друг был поглощен изучением какой-то работы, а вокруг него парило ещё не менее пяти фолиантов, раскрытых на разных страницах. Услышав шаги, Арчер поднял голову, выдав победную улыбку.

— Нашел! — объявил он.

— Нашел что? — Гарри рухнул в ближайшее кресло.

— Кое-что любопытное! — Том рассмеялся и легко спрыгнул на пол. Книги послушно поплыли следом за ним.

Уже через мгновение Арчер уселся на ручку кресла Гарри и сунул в руки друга фолиант, который изучал и указал пальцем в текст.

— Читай, — велел он.

Поттер, нахмурившись, пробежал взглядом по тексту и непонимающе глянул на друга:

— И что это?

Арчер закатил глаза.

— Обозначения древних рунических символов, гений, — почти по слогам ответил он, Поттер фыркнул.

— Это я и так понял, спасибо. Что ты в них увидел такого?

— А вот что, — Том положил прямо на раскрытую книгу клочок пергамента, на котором был изображен какой-то символ, состоящий из переплетенных между собой линий. — Узнаешь?

— Э-э-э… Нет, — Гарри почесал затылок.

— Бездарь, — Арчер вдохнул и махнул рукой в сторону гобелена с семейным древом. — Это было изображено возле моего имени, помнишь?

— А, точно! — просиял Поттер. — И что?

— А то, что я определил его значение.

— О? — до Гарри начало доходить. — Так ты считаешь, что это древняя руна?

— Не просто древняя, — покачал головой Том, — древнейшая. Точнее, переплетение трех древних рун. Вот, посмотри, — он указал в книгу: — «Хагалаз» — руна разрушения, связана с природными силами — энергиями стихий. При массовых бедствиях, наводнениях, землетрясениях или извержениях вулканов, происходят резкие и значительные всплески энергии, аналогичной энергии этой руны. «Ур» — первоначальный, изначальный. И «Аар-Фьер» — первоогонь. Если сложить их вместе, получится Изначальное Пламя Разрушения и Сотворения. Понимаешь, что это означает?!

Гарри посмотрел в горящие восторгом глаза друга.

— Эм, ну…

— Стихия огня! — воскликнул Арчер. — Наследие! Я владею стихией огня.

Поттер с сомнением взглянул на рисунок.

— А ты уверен?