Половина души. Смерть с ароматом жасмина (СИ)

Адам был весь темным — от синей футболки с длинными рукавами до черных джинсов и домашних тапок-зайцев. Милые такие, с торчащими в стороны ушами. Только кожа его белела в полумраке прихожей. У него за спиной разливался холодный белый свет коридорной лампы, из-за чего лицо казалось еще бледнее, а глаза — синее.

-Тебе не кажется, что твоя кодовая фраза устарела?! — проворчала я, впуская его в квартиру и закрывая замок.

-Беспокоишься, что соседи решат, как бы у меня чего не слиплось? — усмехнулся он, убрав руки в карманы джинсов.

-Мне все равно, что они подумают, — сказала я и направилась в кухню. Когда я обошла Адама, он присвистнул.

-У тебя полотенце все в крови и ссадины на спине, — без тени испуга отметил он.- Выглядит так, будто ты страстно обнималась с диким зверем. Зная тебя, он должен выглядеть не лучше.

-Ты как всегда тактичен, Адам.

-Я говорю лишь то, что вижу, — он пожал небрежно плечами.- Надеюсь, у тебя осталась заговоренная вода?

-Я не стану чем-то хуже, чем уже являюсь, если ты об этом, — я вздохнула, завязывая туже полотенце на груди.

Он замер, прищурив глаза. Очевидно, ожидая, что я все ему выложу. Я кивнула и глянула на соседа через плечо.

-Сегодняшний казненный оказался на редкость прытким — пришлось с ним повозиться. Он загнал меня на крышу дома и протащил по черепице. А потом воткнул в бок кусок ржавой арматуры.

Адам покосился в открытую дверь ванной. По полу были разбросаны рваные и перепачканные кровью футболка и джинсы. Я поморщилась, невольно приложив ладонь к ране на животе. Адам проследил за моим движением серьезным взглядом.

-Не успела обработать. Ты как раз вовремя зашел, Адам, — я выдала ему улыбку — пустую и ничего не выражающую.

К сожалению, дампиры уступают в силе истинным вампирам, но я стараюсь компенсировать этот недостаток оружием. Иногда выходит, иногда — не так, чтобы очень. И я возвращаюсь домой побитой собакой. Адам привык. Мы знакомы с того момента, как я переселилась в Хайенвилл — почти пять лет. Он — хакер и знает обо мне больше, чем я сама, но держит язык за зубами. Ради своего же блага. На протяжении всех этих лет мы пытались выяснить обстоятельства, при которых я стала дампиром. Упыря, укусившего меня, так и не нашли. Но я стала достоянием мира нежити, знаменитостью среди кровососов. В Хайенвилле обосновался Верховный совет — высший орган власти вампиров. И мое появление не осталось для них незамеченным. Меня пригласили, поглазели, оценили и… приняли в клан. На то воля старейшины — его восхитило то, что я наполовину человек, и дневной свет не причиняет мне вреда. Такой я и останусь. Прочие члены совета считают меня цирковой зверушкой. На потеху им или ради собственного удовольствия старейшина назначил меня Мастером Смерти, карателем. Тем, кто убивает вампиров, преступивших законы совета. Нападения на людей запрещены и влекут за собой немедленную смерть. Поэтому, соглашаясь на сомнительную должность, я в тайне надеялась, что когда-нибудь наткнусь на своего убийцу.

Адам хмыкнул.

-Если только в обмен на чашку кофе.

-Идет, — я вошла в темноту спальни, Адам — направился на кухню и включил там верхний свет.

Жить среди вампиров я не смогла, поэтому сняла квартиру на окраине Хайенвилла. Искала полной изоляции от людей, но дом оказался мне не по карману. Я прошла босиком в спальню, развязывая полотенце. Стены в единственной комнате были молочно-коричневые, как и пол. Кровать цвета кофе с молоком, покрывало терракотовое, а диван перед белым декоративным камином — бежевый с коричневыми прожилками. Мягкое кресло в углу около окна — бежевое. Драпри — густо-коричневые с золотым блеском. Адам говорил, что спать здесь, как внутри коробки с шоколадными конфетами. Сквозь прорези штор лился бледный лунный свет, очерчивая углы стенного шкафа. Он стоял справа от кровати и тянулся до самой двери в кухню. Лампа на прикроватной тумбе была оранжевой, как палас и подушки на диване. Я достала из шкафа черную футболку и серые домашние брюки и бросила на кровать. Сняв с себя полотенце, я промокнула им кровоточащие раны. Та, что на животе, выглядела глубокой. Кожа по краям припухла и свисала лоскутами. Если быстро обработать, наложить повязку и восстановить баланс крови, то она исцелится за считанные дни.

Переодевшись, я подошла к коричневому комоду с зеркалом у двери в ванную. Орнамент на нем был цветочный и поблескивал в темноте. На комоде стояла бордовая зантедеския в горшке — единственное растение в квартире. Глянув на свое отражение, я глубоко вдохнула и медленно выдохнула. От слабости перед глазами плыло.

-Кофе готов, — в дверях появился Адам с чашкой в руках.- Но тебе я приготовил кое-что более питательное.