Половина солнца

Хэллебор тяжело дышал. Ла Бэйл сделал какое-то движение, отходя в тень, и тьма вдруг поглотила его. Мы потеряли его из виду, но он тут же очутился за моей спиной, гневно ухмыляясь. Поднял руки и пару раз хлопнул в ладоши.

Я не успевал следить за происходящим, но понимал, что только что увидел действие сразу двух аномальных сил.

Хэллебор, хмуря брови, смотрел на ла Бэйла, который, сверкая чёрными глазами, криво улыбался. Чуть не выпавший из окна прямиком на твердый лёд, Коул потрогал горло, проверяя, всё ли в порядке. Олеан основательно его потрепал.

Этот светловолосый карлик выглядел почти нормально, в отличие от своего соседа, который никак не мог отдышаться.

Мы с Дрю переглянулись.

– Как? – наконец спросил брат, подходя к Коулу и немного наклоняясь. – Как ты… Что ты сделал? И что ты сделал? – он посмотрел на Олеана. – Опять твои тоннели из тьмы?

Ла Бэйл пожал плечами.

– Это был мгновенный портал. Пустяк.

Коул сжал зубы так, что я услышал скрежет.

– Да пошёл ты… – выдохнул он и, отпихнув меня в сторону, на что я обозвал его дебилом, прошествовал на свою половину комнаты, закрывая штору. Вышел уже одетый и так же молча удалился в коридор. Он не планировал захлопывать дверь, но сквозняк сделал это за него.

Я посмотрел на ла Бэйла, который со странной улыбкой смотрел вслед Хэллебору. Он явно считал его идиотом в этот момент, но забавным идиотом.

– Вот видите, – ответил он нам на незаданный вопрос, даже не глядя в нашу сторону. – Он справился. И ты справишься, Дрю… – его голос стал тише.

Я встал между ними.

– Нет.

Олеан поднял на меня взгляд. Я чувствовал, что он очень хорошо скрывает ярость. Я практически принимал её за простой взгляд простых глаз простого друга со школы.

Мне не потребовалось повторять. Брат вздохнул. Ла Бэйл молчал.

– Хорошо, – он поджал губы и закивал, глядя в пустоту. – Конечно. Коулом я могу вертеть как хочу, но Дрю – нет. И как вы могли такое подумать?

Он улыбнулся, и накаляющаяся атмосфера обрела более спокойные тона. Я отступил. Олеан двинулся к брату и попросил его показать рисунок.

– О, конечно, – тот достал альбом и протянул его другу.

Ла Бэйл улыбнулся и принялся задумчиво перелистывать страницы, бродя по комнате. А после достал из кармана зажигалку… И я тут же понял.

– Дрю я не наврежу, но вот вещи… Вещи-то… – он зажёг огонь.

Я выдохнул. Брат затаил дыхание.

– Олеан. Прошу…

– Силы. – Он разглядывал язычок пламени. Не нас. Я почувствовал холод. – Задействуй их.

Дрю закусил губу и сжал кулаки. Он дрожал.

– Пожалуйста, – едва слышно прошептал он. – Я не дорисовал рисунок…

– У тебя будет возможность дорисовать его, боже! Я же просто пытаюсь помочь, – ла Бэйл смотрел на нас, и я больше не видел злости или презрения. Он смотрел… Умоляюще, потерянно. В его взгляде были печаль и страдание. Он смотрел с надеждой и искренним желанием… помочь. Помочь друзьям.

Дрю опустил голову.

Взгляд Олеана застыл. Он поднёс зажигалку к альбому.

Я снова произнес то слово. «Нет».

Вытянул руку и сильно напрягся, пытаясь притянуть холод, который всегда мне помогал. Комната промёрзла. На улице стояла зима, а окно давно было открыто.

Я сосредоточился на энергии и крови, текущей по венам. Воздух обращался в лёд под моими пальцами. Плоть остывала, а кровь в жилах обжигала.

Я ощутил пустоту и боль в руке, как будто ломались кости. Отпустил её, позволяя напасть на кого-то другого.

Олеан скосил глаза на летящий в него стилет изо льда. Зажигалка и скетчбук выпали из его рук на пол. Он стоял в темноте, так что в неё смог и сбежать.

Мы остались стоять с братом в пустой комнате, которая нам не принадлежала. У него тряслись руки. У меня замерзала кровь.

Он присел на корточки у альбома и поднял его. А после поднял зажигалку и положил её на стол.

Почему он делает это?

Немая фраза, тающая на языках каждого. Хэллебора, брата. Может быть, даже у самого Олеана.

Я чувствовал, что трясусь, и подавил дрожь.

– Идём к себе, – заговорил я, разглядывая опустошённого брата. – Ты закончишь свой рисунок.

Позже я узнаю, что он в тот вечер пририсовал Олеану корону над головой. Корону, на которой был изображен знак разрушения – руна Хагалаз.

А пока что я просто потрепал старшего брата по плечу и вышел из комнаты, пропитавшейся замёрзшим сигаретным дымом. Дымом распадающейся души отчаянного парня, забывающего, где находится грань между дружбой и помешательством.

Что пишет Волк, вместо того чтобы помнить

Сегодня Олеан вынудил меня использовать свои силы. Аномальные силы. Способности, которые нам дала катастрофа. Этот чёртов мир.