Половина солнца

– Да, совершенно без понятия, как так вышло. Просто очень сопереживаю Аарону. Да и Генри – вряд ли он в полном порядке неизвестно где…

Я кивнул. Это было очевидным: наверняка он хорошо понимал, как старший брат, беду другого старшего брата.

Но меня, откровенно говоря, волновала не его бессонница, а тайна его аномальной магии.

– Знаю, что раз ты устал, то это не время… Но послушай, – Дрю поднял на меня взгляд, отпивая ещё кофе. Я вздохнул: – Ты всё же расскажешь нам про свои силы?

Дэмиан, намазывающий себе до этого масло на тост, поднял взгляд. Я задумался: а знает ли Куин-младший про способности своего брата? Или же разгадка этой тайны скрыта ото всех?

Дрю допил свой кофе. Кажется, стук кружки о стол был чуть громче, чем обычно.

– Коул, я понимаю, что ты у нас очень любознателен, но… Для начала, может быть, ты покажешь нам свою силу?

Я замялся.

– Но я ведь сам пока ещё не совсем её понял. Я… вроде как умею получать информацию, но совсем не понимаю, чем это вызывается, отчего происходит… Последний раз так было тогда, когда я увидел испуганного мальчика, которого хулиганы загнали в угол. Наверняка у меня получилось это, потому что малец был испуган и слаб, а я… не знаю. Я совсем не понимаю, что это такое. И пока мне кажется это бесполезным, потому что самое сокровенное наверняка не узнать никакой аномальной магией.

– Возможно, но получить информацию о друге или враге бывает полезно. Если ты не проникаешь в мысли людей, вероятно, ты просто находишь сведения о них во Всемирной паутине? Ты же у нас любишь всё это, связанное с интернетом и техникой.

Я смутился ещё больше. По версии Эндрю я и правда, как любил меня называть Олеандр, выходил киборгом.

– Киборг! – подтвердил мои опасения ла Бэйл, бессовестно ухмыляясь.

Я отвёл взгляд, признав, что иногда не стоит лезть в дела тех, кто не хочет о них говорить.

Но рассуждения Куина-старшего о возможностях моей аномальной натолкнули меня на другие мысли: если это так, я могу… Самостоятельно узнать о силе Эндрю?

Он строго посмотрел на меня, и его серо-голубые глаза, которые были тусклее, чем глаза Дэмиана; задумчивее, туманнее, одарили меня молчаливым намёком «даже не думай».

Я, понимая, что дело и правда не моё, посмотрел на Олеана.

Он, ковыряя еду, так и не съев ничего, кисло улыбнулся.

Мне казалось, что он знает что-то. Нечто большее. Может быть, даже ненамного – но знал.

Олеандр озвучил взгляд нашего рыжего друга:

– Даже не думай.

* * *

Сегодня первым уроком было «Применение аномальных сил», на котором вчера моему соседу чуть ли не поджарили руку. К слову, тот парень, видимо, осознал свою оплошность и вёл себя довольно тихо.

Впрочем, на этот раз все были слегка насторожены из-за исчезновения ученика. Ведь в ситуации с Дэмианом всё обстояло иначе: его сразу же поймали, и он реально сбежал сам. А вот Лаллукка… как сквозь землю провалился. Мне порою думалось, что для такой школы, даже лицея, где мы учились, громких событий происходило слишком много, что говорило не в пользу местных властей.

Нас снова заставили делать то же самое упражнение, но на этот раз не просто ради пробы своих сил, а уже учась их именно контролировать.

На этот раз меня поставили напротив Юлиана Мордерлена – парня, способного контролировать огонь, и он уступил мне право быть первым нападавшим.

Я напряг мысли, направляя их в голову моего одноклассника. Юлиан же слегка поморщился от моих действий, но боли особо это не причиняло, насколько я понимал. Может быть, если я смогу стать более сдержанным, то человек, данные о котором я ищу своей силой, вообще ничего не заметит…

В любом случае одно я точно понял – читать мысли я не умею. Я могу только считывать информацию. Как читать документы о ком-то, но каков мой предел – без понятия. И какие именно сведения я могу достать, а какие сокрыты слишком глубоко – неизвестно.

Я закрыл глаза, и перед внутренним взором в голове появилась некая зеленоватая сеть. Тьма начинала приобретать очертания различных букв и цифр, каких-то значений. Я представил, что иду дальше, словно по коридору библиотеки, отодвигая ненужные мне буквы и слова, факты. И вот я наткнулся на что-то интересное, что-то более важное, чем «имя», «родители» и «дата рождения»…

– Дьявол меня побери!

Я распахнул глаза, очнувшись от своего транса. И устремил взгляд на учеников, пытаясь отыскать того, кто это крикнул. Голос был смутно знаком.

Наконец я обратил внимание на сидящую в углу комнаты девочку, которая обнимала свои колени и, кажется, всхлипывала. Вдали от неё, как будто его оттолкнули, растерянно стоял Август. Из носа парня текла кровь, и он даже не вытирал её, глядя на напарницу потерянно и огорчённо. Я понял – кричал он.

– Что стряслось? Что ты сделал? – спросил у него наш учитель-практик, Бенджамин Преображенский.

Да. Ему доверили учить нас. Разумеется, если что-то случится, ему Совы ещё срок накатают. Но, в общем-то, как бы это всех ни смущало, объяснял он суть неплохо.

Про концентрацию и всё такое прочее.