Положение духовного сословия в церковной публицистике середины XIX века

Достаточно осторожная критика Ростиславова содержится в статье «Несколько слов о монашестве прежнем и нынешнем»[666]. Данная апология по своему характеру схожа с трудами о белом духовенстве свящ. И. С. Белюстина и Д. И. Ростиславова. Автор не отрицает некоторых пороков в среде монашествующих, но частично оправдывает их обстоятельствами, как это делали Белюстин и Ростиславов при описании пороков белого духовенства. Признав факт угасания монашеского духа, он отрицает мнение Ростиславова о тотальной бездуховности иноков, замечая, однако, две порочные крайности, не способствующие развитию монашеской жизни – излишнюю деятельность в распространении знаний и напротив, безграмотность в случае, когда игумен радеет исключительно о благолепии обители. Тягу иноков к мирским удовольствиям защитник осуждает, и, несмотря на то, что поступивших в монастырь ради сытой жизни, по его мнению, абсолютное меньшинство, их можно частично оправдать, ссылаясь на тенденцию ослабления религиозного сознания в обществе[667].

Обвинения монашествующих в карьеризме старец-богослов считает необоснованным, указывая на то, что желать епископского сана значит соответствовать слову Священного Писания. Однако, как епископат, так и монашество второй половины XIX в. автор считает менее духовным, причиной чего называет реформу духовного образования. По его мнению, выпускники семинарий и академий до 1840-х гг. получали духовное воспитание и способны были организовать монашескую жизнь в обители, а учащиеся после этого времени обременены лишними знаниями в ущерб духовному развитию и настроены более по-мирски. Выпускников, принимающих постриг, тем не менее, автор не считает карьеристами, указывая читателю на их искренность и подвижнический дух[668]. Другой, не зависящей от монашества, причиной его постепенного угасания является сложившаяся практика избрания настоятелей монастырей. Хороший хозяйственник в настоящее время всегда имеет больше шансов получить заветную должность, нежели более преуспевающий в духовном делании аскет. Автор предлагает для укрепления монашеского духа назначать настоятелями аскетов из скитов и бедных монастырей. Что касается городских монахов, то старец-богослов не спорит с Ростиславовым и признает, что обители в городах – это места попрания обетов и отсутствия иноческой жизни, в которых ради сытой жизни проживают миряне в рясах[669].

В другом, гораздо более известном, издании Елагина – в сборнике «Русское духовенство», также представлены статьи в защиту монастырей и монашества. Целью статьи «О монашестве» является не просто восхваление подвигов прежних лет, но и попытка убедить читателя в том, что многие добродетели древнего монашества сохранились и в современном мире. Сравнивая черное духовенство с белым, автор признает за монашествующими не только более нравственную и духовную жизнь, но и считает их гораздо более образованными, на что указывает список духовных писателей из монахов и женатого духовенства[670]. В настоящее время монастыри обеднели материально и перестали быть рассадниками духовного просвещения, но не потеряли своего нравственного и религиозного значения, о чем свидетельствуют продолжительные богослужения и наличие в обителях известных проповедников и духовников. Обвинения монахов в праздности автор считает нелепыми, считая, что осуждающие куда более праздны, нежели монахи, а мнение о богатстве монастырей значительно преувеличено[671]. Справедливости ради защитник монашества допускает наличие незначительного количества бесчестных иноков, указывая, что и среди апостолов был один предатель. Однако, несмотря на малое количество нерадивых монахов, их пороки гораздо более заметны, чем скрываемые по смирению добродетели настоящих аскетов и духовников[672].