Положение духовного сословия в церковной публицистике середины XIX века

По свидетельству Ростиславова, на момент издания книги «О православном белом и черном духовенстве в России» ее данные уже устарели и положение духовных школ к 1866 г. было гораздо более плачевным, чем в тот момент, когда автор писал свой труд. Начиная экскурс по проблемным областям духовного образования, автор в первую очередь касается должности ректоров, считая, что ее не должен занимать исключительно монах, но в тоже время не ратует за назначение белого духовенства. По его мнению, монахи не способны воспитать будущего приходского пастыря, а белое духовенство, занимая ректорскую должность в низших училищах, по причине занятости на приходе не радеет о развитии науки[697]. Качество образования, которое зависит не только от ректора, но от учебной программы и наставников, как утверждает Ростиславов, оставляет желать лучшего, и количество дисциплин, часть которых требуется сократить, не перерастает в качество, а скорее, наоборот. Несостоятельность преподавательской корпорации, частью которой Ростиславов некогда был сам, он оправдывает рядом обстоятельств, а не просто обвиняет в невежестве и апатии, как это происходит в случае с запиской Белюстина. Среди причин Ростиславов называет недостаточный размер жалования[698], отсутствие иерархических наград и поощрений для преподавателей из белого духовенства[699], отсутствие педагогического образования, лень учеников и незаинтересованность в развитии учебного процесса со стороны начальства. Эти и другие причины способствуют не только апатии со стороны преподавателей, которые избирают способ обучения, не затрагивающий мыслительную способность учеников, но и развитию презрения к богословским наукам со стороны обучающихся. Еще более несостоятельным русское духовное образование, с точки зрения Ростиславова, делает отсутствие качественных учебников и пособий[700].

Важнейшей функцией духовных учебных заведений является не развитие интеллектуальных способностей, а религиозное воспитание. Проблемы в данной области, как утверждает критик, еще более существенны, чем в образовательной части. Сложившаяся система проведения общих богослужений и молитв не просто не способствует религиозному воспитанию, но даже отвращает учеников от храма. Ростиславов подробно описывает практику принуждения к молитве и участию в таинствах, перекличку и построения перед богослужением, часовые опоздания ректора-епископа, искусственную затянутость богослужения и пр. Все это и многое другое, оставшееся за рамками нашего внимания, располагало учеников относиться к главному делу своей жизни – богослужению – как к тяжелому и невыносимому бремени[701]. Кроме того, грядущие преобразования, которых ожидает Ростиславов, должны искоренить царящие в училищах и семинариях безнравственность, жестокость, антисанитарию, взяточничество и многое другое[702].

Делая конкретные предложения по реформированию духовного образования, учитывая факт неосведомленности высшей власти о том, что именно требует изменения, Ростиславов предлагает организовать систему двухуровневого контроля, где представители низшего уровня будут информировать уровень высший, члены которого имеют власть и возможность изменить ситуацию. С целью увеличения эффективности образовательного процесса критик призывает использовать достижения современной науки и педагогики, а также организовать учебные комитеты по каждому предмету, задачей которых будет замена устаревших программ на более актуальные. Из уже предложенных в печати мер Ростиславов отвергает необходимость постройки общежитий, считая, что их содержание будет дорогим для родителей учеников, а жизнь станет излишне регламентированной. Не нашли поддержки автора и такие инициативы, как назначение общего для всех духовника, облачение в подрясники ради исправления нравственности[703] и ежедневное посещение обедни.

Подводя итог анализу мнения Ростиславова о духовном образовании до 1860-х гг., отметим, что оно более чем негативное. Критик не видит положительных сторон и крайне резко высказывается о роли монахов в деле образования духовного юношества, процесс которого должен быть изменен коренным образом.