Положите ее среди лилий

В конце коридора я заметил невысокого, плотно сбитого мужчину, который топтался рядом с лифтами, читая газету. Он не поднял головы, когда я прошел мимо него и нажал кнопку вызова лифтера. На мужчину я взглянул мимоходом. У него была смуглая кожа, очень грубая, покрытая оспинами. Внешне он смахивал на итальянца, хотя мог оказаться и испанцем. Его темно-синий саржевый костюм лоснился на локтях, а у белой рубашки были грязные манжеты.

Лифтер распахнул дверцы лифта, и мы с макаронником вошли. На третьем этаже лифт остановился, чтобы взять Манфреда Уиллета, который посмотрел сквозь меня пустым взглядом, после чего принялся с интересом изучать заголовки вечерней газеты. Он говорил, что хочет держать наши дела в секрете, но мне показалось, это уже несколько чересчур – не узнавать меня в лифте. Однако он платит, ему и заказывать музыку.

Я купил в киоске номер «Ивнинг геральд», давая Уиллету возможность выйти из здания, не наступая мне на пятки. Я видел, как он отъехал в «олдсмобиле» размером с дредноут. Парень с грязными манжетами плюхнулся в кресло в фойе, читая свою газету. Я прошел по коридору к заднему выходу, пересек переулок и оказался в баре Финнегана.

В баре было шумно, полно табачного дыма и суровых персонажей. Я сделал всего пару шагов в сторону моего любимого столика, когда меня перехватил Олаф Крюгер, владелец «Академии бокса» на Принсес-стрит.

Олаф был ненамного крупнее жокея, с лысой, как яйцо, головой и чертовски умный.

– Привет, Вик, – сказал он, пожимая мне руку. – Пошли выпьем. Несколько недель тебя не видел. Чем занимался?

Я пробил нам дорогу к барной стойке и подмигнул Пэту Финнегану, который в поте лица трудился под двойным рядом неоновых огней, наливая пиво.

– На бои я ходил довольно регулярно, – сказал я, когда Олаф забрался на высокий стул и, угрожающе орудуя локтями, хотя никто не воспринимал его угрозы всерьез, расчистил для себя немного пространства. – Просто почему-то не видел тебя. Этот парнишка, О’Хара, в отличной форме.

Олаф замахал Финнегану крохотными ручками.

– Нам виски, Пэт! – выкрикнул он пронзительно и резко. – О’Хара? Да, форма у него будь здоров, однако он не держит боковой контрудар. Я все время ему талдычу об этом, а он не слушает. Вот однажды он нарвется на какого-нибудь парня, который будет об этом знать, и кранты.

Следующие полчаса мы говорили о боксе. Олаф был не в состоянии обсуждать что-либо еще. За разговором мы съели по клубному сэндвичу и выпили по три двойных виски.

К нам присоединился Хьюсон, спортивный обозреватель «Геральд», и настоял, что за следующую выпивку платит он. Высокий, худощавый, с циничным выражением лица, он уже начал лысеть, мешки под глазами говорили о проблемах с печенью, а лацканы пиджака были в табачном пепле. Он никогда не расставался с сигарой, пахнувшей так, словно он отыскал ее пару лет назад в мусорном бачке. Возможно, так оно и было.

После того как мы выслушали три или четыре его затянутых и не вполне приличных истории, Олаф спросил:

– А что это за слухи ходят о вечеринке, на которой побывал вчера Дикси Кид?[11] Знаешь что-нибудь?

Хьюсон скорчил гримасу:

– Не, не знаю. Дикси Кид сам не расскажет. У него фингал под глазом, если это что-нибудь значит. Один из таксистов на пирсе сказал, Дикси Киду пришлось добираться до берега вплавь.

– Если его вышвырнули с борта «Мечты», недурной получился заплыв, – заметил Олаф, усмехаясь. – Вы, парни, пока поболтайте без меня, – добавил он, закуривая сигарету. – На меня не обращайте внимания.

Хьюсон зацепил желтым от никотина пальцем мой нагрудный карман.

– Дикси Кид вчера вечером отправился на «Мечту» и там поцапался с Шеррилом. Поговаривают, четверо вышибал выбросили его за борт, но прежде он якобы как следует вмазал Шеррилу. Ходят слухи, что Шеррил собирается подать заявление о нападении. Если он это сделает, карьере Дикси Кида конец. Он и без того по уши в долгах.

– Сдается мне, Шеррил затеет тяжбу, – вставил Олаф, покачивая лысой головой. – У него на этот счет скверная репутация.

– Не затеет, – возразил Хьюсон. – Он не побоится огласки. Я сказал Дикси Киду, что он может считать себя в безопасности, но он даже тогда не проронил ни словечка.

– Кстати, кто такой этот Шеррил? – спросил я как можно безразличнее и подал знак Финнегану, чтобы он заново наполнил наши стаканы.