Польша в советском блоке: от «оттепели» к краху режима

4. Миссия костела является религиозной, а не политической. II Ватиканский собор, Декларация прав человека, принятая ООН, а также Международный договор о гражданских и политических правах от 16 декабря 1966 г. четко определили пределы компетенций государства и церкви: костел не вмешивается в дела управления страной, но отстаивает свободу вероисповедания. «Государство не может никому навязывать ни религии, ни идеологии. Оно также не может оказывать воздействие таким образом, чтобы люди отходили от религии и принимали пропагандируемое им мировоззрение. Школа и другие воспитательно-просветительские учреждения не могут навязывать воспитание, строящееся на основе принципов мировоззрения, исповедуемого власть предержащими, ибо иначе нельзя говорить, что в государстве существует свобода совести и вероисповедания».

5. «Придерживаясь принципа, что костел не должен связывать себя ни с какой политической или экономической системой, и что он может выполнять свою миссию в условиях различных общественно-экономических устройств, установленных светскими властями, костел не подвергает сомнению строй, определяемый конституцией ПНР… Добиваясь права на свободу действий в соответствии со своей миссией и защищая основные гражданские права как моральные ценности, имеющие свою основу в естественном человеческом праве и в Евангелии, особенно в то время, когда они ограничиваются и даже попираются отдельными правительствами, костел не борется ни с системой, ни с государственной властью. Костел в Польше, которому служит епископат, не хочет создавать политическую оппозицию и не мобилизует общественные силы на борьбу с конституционно установленным строем».

6. Костел как общественная организация имеет право на свободу своей деятельности.

7. «Под „нормализацией“ в нашей действительности надлежало бы понимать такое формирование фактических и правовых отношений между костелом и государством, которое привело бы к уважению и соблюдению присущей костелу и государству структуры, их естественного характера и задач…» Поэтому государство должно признать, что:

— «католическая церковь является субъектом публичного права и общественной организацией. Канонические институты церкви являются субъектами права»;

— «католическая церковь управляется в соответствии с собственными законами, т. е. принципами Евангелия, моральными нормами и каноническим правом»;

— «католическая церковь всех обрядов будет пользоваться полной свободой деятельности в соответствии со своей миссией и призванием»;

— «епископы, высшие монастырские достойники, духовенство и верующие свободно и непосредственно могут общаться с апостольской столицей (Ватиканом. — В. В.). При исполнении своих действий епископы могут свободно и непосредственно общаться со своим духовенством и паствой, а также оглашать свои предписания, распоряжения, пастырские послания»[535].

Далее следовало перечисление конкретных шагов, которые должна была предпринять власть для урегулирования отношений с церковью. «Процесс нормализации должен начаться с создания атмосферы доверия… Созданию такой атмосферы в первую очередь будет способствовать отмена тайных инструкций и циркуляров, издававшихся в минувший период административными властями и касавшихся отношения к церковным институтам и духовным лицам, а также восстановление в силе постановлений, содержащихся в соглашениях, заключенных в 1950 и 1956 г. Должны быть отменены или пересмотрены правовые предписания, содержащиеся в законах, распоряжениях и других правовых актах, которые ущемляют и ограничивают свободу церкви. Помимо прочего должны быть отменены существующие распоряжения, касающиеся преподавания религии, социального обеспечения духовных лиц, инвентарных книг, отношения к церковным институтам как к частным предприятиям при обложении их налогами и т. д.»[536].

В целом конец 1960-х гг. представлялся временем некоторого затишья в столкновениях государства и церкви. Это отмечал посол Аристов в политписьме, написанном в сентябре 1970 г.: «Друзья в своей работе по преодолению влияния костела несколько самоуспокоились в связи с тем, что костельная иерархия в последние 3–4 года не предпринимала сколько-нибудь значительных антигосударственных акций… (даже в период мартовских событий в ПНР и событий в Чехословакии в 1968 г.)»[537].