Польша в советском блоке: от «оттепели» к краху режима

По сути дела, в польском обществе сложилось своеобразное двоевластие: политическая сфера жизни была целиком узурпирована марксистами, в то время как на местном уровне наиболее важной фигурой зачастую оказывался ксендз. Об этом с тревогой сообщали работники советских диппредставительств еще на рубеже 1950–1960-х гг. К примеру, по данным советского консульства в Кракове за один только 1958 г. в Катовицкий горсовет было направлено более 170 прошений от верующих разрешить постройку новых храмов, в Жешувский — 38, в президиум Краковского воеводского совета — около 60. Одновременно был объявлен конкурс на лучший проект главного костела в Новой Гуте, причем в этом конкурсе приняли участие десятки архитекторов[525]. Секретарь генконсульства в Гданьске передавал 12 июля 1960 г.: «Аппарат местных советов на уровне повята (района. — В. В.) и особенно громады (микрорайона. — В. В.) сплошь и рядом засорен клерикалами. Это можно проиллюстрировать примером повята Тчев в Гданьском воеводстве. В этом повяте 3 члена бюро Комитета ПОРП, председатель Фронта единства народа, председатель суда, директор речной верфи и другие руководящие работники посылают своих детей на уроки религии в школах. Председатель Президиума Народного Совета (член Демократической партии) поддерживает тесные контакты с ксендзом, помощник прокурора улаживает дела клиру и т. д. При этом нужно учесть, что Тчев является промышленным повятом. Положение в сельскохозяйственных повятах и громадах еще хуже. В громадских радах народовых (сельсоветах. — В. В.) висят кресты и распятия»[526]. Из Варшавы летом 1960 г. шла аналогичная информация: «Как правило, клерикалам до настоящего времени удается собирать на свои многочисленные торжества десятки тысяч верующих. Например, в этом году (16 июня) в Варшаве на празднике „божьего тела“ присутствовало около ста тысяч человек… Такого масштаба празднования… не знают даже во Франции, где все религиозные обряды совершаются исключительно в стенах церкви»[527]. Из Познани летом 1961 г. поступило следующее донесение: «Как выяснилось в ходе бесед с польскими товарищами, из-за широкой дискуссии в печати перед выборами в народные советы и Сейм местное руководство не пропустило на экраны Познани фильм Е. Кавалеровича „Мать Иоанна из монастыря ангелов“. Боялись, что из-за отрицательной оценки фильма общепольской и местной католической печатью его будут бойкотировать избиратели-католики, и просмотр может отразиться на исходе выборов»[528]. Спустя десять лет, т. е. в 1971 г., другой советский дипломат сообщал о своей поездке в Кошалинское воеводство: «Первая встреча была организована в Свидвине. В этом городе проходил воеводский конкурс советской песни, на который съехались представители всех поляков. Обратил на себя внимание факт, что 4 апреля, в воскресенье, в 11 часов в центре г. Свидвина одновременно проходили два мероприятия: вышеупомянутый конкурс и богослужение в костеле. Дом культуры и костел находятся на одной площади. На конкурс со всего воеводства и из г. Свидвина собралось примерно человек 200. В костеле и около него находилось несколько тысяч человек, здесь широко была развернута торговля церковными предметами и книгами, школьники бойко торговали католическими газетами и журналами. С большим вкусом и художественным талантом были оформлены перед входом в костел плакаты следующего содержания: „Папа, мама, запишите меня на занятия по религии“, „Только религия может обеспечить крепкую семью“ и т. д. Дом культуры был разукрашен красными и бело-красными флагами. У входа был прикреплен плакат: „Пусть здравствует и процветает польско-советская дружба!“. На улице были слышны звуки советской музыки. Готовились к исполнению песни о Ленине, Ульяновске и т. д. На этой площади, таким образом, мирно сосуществовали две различные идеологии, силы одной из них явно преобладали, хотя они и были представлены лишь одним кварталом небольшого города»[529]. Неудивительно, что сотрудники партийно-правительственного аппарата Польши весьма осторожно подходили к проблеме антицерковной пропаганды, что, естественно, не могло не вызвать соответствующей реакции советских дипломатических служб. Вице-консул СССР в Гданьске В. Фёдоров информировал Москву в октябре 1970 г.: «Римско-католический костел на Побережье Польши из-за снисходительности и недостаточной борьбы с ним со стороны партийных и государственных органов получил возможность не только существовать, но и бурно развиваться. А научно-атеистическая пропаганда продолжает носить на этих землях не столько наступательный, сколько оборонительный характер. Антирелигиозных статей и бесед почти не бывает в местной прессе и лекционной деятельности различных партий и организаций. Изречение К. Маркса „религия — опиум для народа“, которое В. И. Ленин неоднократно называл краеугольным камнем марксистского учения о религии, почти забыто и не упоминается даже в статье „Ленин о критике религии“, опубликованной в ежемесячнике „Политика и идеология“ № 10 за 1970 год»[530].