Польша в XX веке

Почти одновременно с борьбой против «правонационалистического уклона», которую разворачивала группировка во главе с Берутом, в «широких» руководящих кругах партии обозначилась «озабоченность» национальным обликом руководства. Это было польским отражением того, что на рубеже 40-50-х годов в СССР и ряде стран блока был взят курс на перераспределение власти внутри правивших элит в пользу лиц титульной нации за счет коммунистов-евреев. Весьма распространенный бытовой антисемитизм «поднимался» на уровень государственной политики, против коммунистов-евреев организовывались судебные преследования. Их превращали в «заговорщиков», «виновников» трудностей и социального напряжения в обществе и тем направляли накапливавшееся в стране недовольство «низов» в национальное русло. Так было например в Чехословакии, где процесс и казнь Р. Сланского, вызвавшие взрыв антисемитизма, позволили главе КПЧ К. Готвальду уничтожить сильного политического конкурента. В Польше ситуация была иной. Руководство ПОРП учитывало традиционно высокий и тем опасный уровень антисемитских настроений в различных кругах польского общества. Были памятны жестокие, с убийствами и избиениями, еврейские погромы, учиненные поляками в первые послевоенные годы. Политический процесс, где обвинялись бы евреи-коммунисты, мог вызвать новую волну антисемитских проявлений и «разогреть» антикоммунистические настроения[944]. Тем не менее в ПОРП были силы, готовые, используя антисемитскую карту и спровоцировав весной 1950 г. кризис в руководстве партии, совершить перестановку среди важных «фигур».

Доступные документы позволяют предположить, что такие намерения существовали как на польской, так и на советской стороне. Озабоченность посольства СССР национальным обликом руководящих кадров в Польше была довольно устойчивой. Напомним письмо В. З. Лебедева о двух группировках в ППР, поступившее в марте 1948 г. В. М. Молотову. Тогда антисемитский аспект документа не получил развития. Не отреагировал Сталин и на содержавшееся в письме Гомулки 14 декабря 1948 г. признание его ответственности за «высокий процент евреев» в руководстве партии. Указав на такую особенность рождавшейся партийно-государственной номенклатуры в стране, Гомулка связал с ней свой отказ остаться на руководящей работе в ПОРП. Он высказал убеждение, что «при настоящих условиях… я не мог сделать даже самого маленького шага в этом направлении без того, чтобы не натолкнуться на всякого рода явные или замаскированные действия, рассчитанные на "конец" моей деятельности в партии»[945].

Перехватившие власть в ППР-ПОРП польские сталинисты, многие из которых были евреями по происхождению, были убеждены, что им больше других доверяют в Москве. Но опасаясь подъема «национализма» среди коммунистов-поляков и антиеврейских настроений в обществе противники Гомулки в руководстве ПОРП не привели в действие антисемитизм как политический инструмент борьбы за личную власть: массовые чистки и аресты по национальному принципу в Польше не проводились, хотя был ликвидирован Бунд, большинство его членов влилось в ПОРП. Постепенно происходило подавление еврейских национальных, в том числе благотворительных обществ. В 1950 г. прекратилась деятельность международной еврейской организации «Джойнт». За участниками этого национального движения госбезопасность устанавливала наблюдение, надзирала за евреями – сотрудниками МИД Польши и офицерами Войска Польского. Осуществлялась агентурная «разработка» организаторов эмиграции польских евреев в Израиль[946]. Но все это не свидетельствовало о том, что затевается некая резонансная акция.