Польша в XX веке

Первоочередными жертвами были назначены представители командования Войска Польского. Группировка Бермана-Минца-Замбровского избавлялась от тех, кто в армии был или считался сторонником В. Гомулки. Причем репрессированию подлежал немногочисленный польский генералитет: в декабре 1950 г. из 52 генералов Войска Польского 12 были гражданами Польши и 40 генералами Советской Армии[953].

Еще 10 июля 1949 г., когда Ракоши информировал Варшаву о «врагах» в рядах ПОРП, посол Лебедев доносил о принадлежности к довоенной разведке и связях с Западом целого ряда высших офицеров, входивших с состав руководства партии. Кроме М. Спыхальского назывался министр обороны маршал М. Роля-Жимерский. Посол полагал, что «по материалам соседей [т. е. госбезопасности] можно было бы значительно увеличить перечень видных и невидных польских деятелей, являющихся врагами». С письмом ознакомился Сталин и на полях документа отметил информацию о том, что агенты довоенного Генштаба расставлены в Польше «на виднейших постах». Одновременно посол сделал предположение, что Гомулка «является лицом, каким-то образом подчиненным Спыхальскому». Сталин обратил на это особое внимание. Информация Лебедева о Роля-Жимерском вызвала беспокойство в Москве. В конце октября 1949 г советник МГБ СССР СП. Давыдов доложил министру госбезопасности B. C. Абакумову о «подозрительном поведении» Роля-Жимерского и в связи с этим об усилении по линии аппарата советника охраны и контроля, а также установлении контрразведкой Войска Польского негласного наблюдения за ним и его семьей. Уже после отставки маршала Польши заместитель советника Климашев весной 1950 г. настаивал на необходимости «установить тщательное агентурное наблюдение за Роля-Жимерским и его связями, и принять меры, исключающие возможность его побега за границу»[954].

Под «опекой» польской госбезопасности, советников МГБ и советских офицеров в контрразведке Войска Польского, работавших в тесном контакте, находился после отставки Гомулки и М. Спыхальский. Он был арестован в апреле 1950 г. 31 мая 1950 г. советское посольство передало в Москву информацию Я. Бермана о том, что в Польше «раскрыта антигосударственная организация» (имелся в виду арест генералов Куропески, Моссора и Кирхмайера), и отмечало, что «арестованные пользовались покровительством Спыхальского». Москва извещалась также об аресте вице-министра госбезопасности генерала Г. Корчиньского, бывшего во время оккупации, как и Спыхальский, в членах командования Гвардии Людовой. Специально подчеркивалось, что Корчиньский «был близко связан с Гомулкой», а арестованная В. Подгурская работала секретарем Гомулки[955].

В марте 1952 г. советские офицеры Вознесенский и Скульбашевский доложили Политбюро ЦК ПОРП о раскрытии «шпионской группы» из 24 офицеров в армейской разведслужбе. К этому времени из разведки были уволены почти все довоенные офицеры. Только в 1952 г. таких было 122 человека. Для выяснения «дела» офицеров разведки, а также ситуации с маршалом Роля-Жимерским, который находился более трех лет в «агентурной разработке», и в связи с арестом его брата С. Жимерского осенью 1952 г. в секретариате Политбюро была создана специальная комиссия. Члены комиссии беседовали с В. Комаром, начальником II отдела (разведка) Генштаба Войска Польского, участником Гражданской войны в Испании. Хотя обнаруживалась полная несостоятельность «дела» против него, в ноябре 1952 г. генерал В. Комар был арестован. Арестованных генералов и офицеров обвиняли в сотрудничестве с военной разведкой прежнего времени и государственной измене. Комар дал «нужные» показания на А. Завадского, М. Спыхальского, В. Гомулку и др.[956] Таким образом, почти все «фигуранты» задуманного политического процесса по «делу» бывшего руководства ППР-ПОРП и командования армии, находились в изоляции, готовился политический судебный процесс против Спыхальского, Леховича и др.{344} В конце 1952 г. был подготовлен план процесса и в январе 1953 г. следственный департамент МОБ направил Беруту проект обвинительного заключения. Оба документа были «нацелены» на осуждение Гомулки. Разрабатывался план следствия по «делу» арестованного в августе 1953 г. Роля-Жимерского, который был представлен Беруту в сентябре 1954 г.

Таким образом, из Войска Польского был «изъят» высший национальный генералитет, имевший опыт боевых действий, а поэтому наиболее профессионально ценный и преданный идее строительства новой Польши. Репрессирование генералов-коммунистов демонстрировало членам партии, что с эпохой Гомулки покончено. Карьерный шанс получали заполнявшие офицерский «вакуум» кадры, готовые к беспрекословному исполнению распоряжений партии.