Польская политическая эмиграция в общественно-политической жизни Европы 30−60-х годов XIX века

Антирусский акцент трактовки союза с Германией вполне отвечал взглядам Отеля Ламбер. Его позицию укрепило выступление российского императора в марте 1848 г. с манифестом, объявлявшим поход против «анархии» в Европе, что вся польская эмиграция восприняла как надежду на столкновение России с Германией. Собственно, и в целом лозунг союза Польши с народами аристократический лагерь трактовал как призыв к выступлению европейских держав против России и восстановлению Польского государства. Сам отказ Чарторыского от титула короля «де-факто» рассматривался скорее как реверанс в сторону республиканской Франции в надежде на ее поддержку. В начале французской революции князь Адам участвовал в переговорах с новым республиканским правительством о создании польского легиона, который прошел бы в Польшу через территорию восставшей Германии. Получив от Быстшоновского сведения о якобы неминуемой войне Пруссии с Россией, он в составе делегации (в нее входили, в частности, Владислав Замойский и Войцех Хшановский) отправился в Берлин для переговоров с министром иностранных дел А. Арнимом. Еще в 1847 г. в связи с готовившейся в Пруссии конституционной реформой Чарторыский разработал план реорганизации Великого княжества Познанского на основе заключения им персональной и таможенной унии с Пруссией и теперь надеялся договориться об этом и о создании польского войска для участия в грядущей прусско-русской войне. В воззваниях Отеля Ламбер выражались надежды не только на «старую союзницу Польши» Францию, но и на «немецкие народы, освобожденные от оков». От поляков требовали быть достойными «братской дружбы» «благородной германской нации», «искренний нерушимый союз» с которой на пользу национальному делу Польши¹⁴⁶.

Иной была позиция консерваторов в отношении Австрийской империи: несмотря на революционные события, происходившие в Вене, князь Адам не помышлял об антиавстрийском восстании в Галиции, памятуя «галицийскую резню». 24 марта 1848 г. он писал Л. Сапеге: «Еще не нужно ни восстания, ни польского знамени, но во имя отдельной национальности нужно добиваться отдельной провинции, так же как и других уступок, а скорее взять их самим». При этом он требовал от галицийской шляхты «немедленно и полностью уничтожить барщину». На первых порах Чарторыский рассчитывал на скорый распад Австрийской империи, что подогревало интерес Отеля Ламбер к борьбе угнетенных ею народов. Именно при его посредничестве был заключен союз между Венгрией и Сардинским королевством, а Быстшоновский и Замойский разработали проект подобного соглашения, которое итальянцы должны были заключить с хорватами и словенцами. Консерваторы подготовили почву и для заключения федеративного союза народов Венгрии, который предоставлял бы национальную автономию хорватам, сербам, румынам и языковые уступки словакам, но вынуждены были признать безнадежность попыток примирить их с мадьярами. Отель Ламбер одобрял те уступки итальянцам, на которые Вена готова была пойти, но опасался, что это опрокинет расчеты на желательную для польских интересов европейскую войну. Его агент Л. Зверковский (Ленуар) внимательно следил за перипетиями борьбы итальянского народа и регулярно сообщал информацию в Париж.