Польская супруга Наполеона

Дарованный сыну Наполеона майорат состоял, как видно из ведомости, приложенной к декрету, из 69 ферм или земельных участков, сдаваемых в наем различным лицам за 169 516 франков 60 сантимов. Имения эти император оставил себе при вступлении Мюрата на Неаполитанский престол. Это были остатки земель, дарованных герцогам Отрантскому (министру полиции Фуше), Гаэтскому (министру финансов Годену) и Тарентскому (маршалу Макдональду), а также графу Рейнье, бывшему военному министру Неаполитанского королевства.

Жалованная грамота была подписана императором в Кенигсберге 15 июля. Акт о передаче майората новому владельцу был выдан хранителем печатей 13 августа. Уполномоченный госпожи Валевской вступил во владение имениями 12 октября, и пользование арендной платой началось с нового сельскохозяйственного года.

К сожалению, благосклонность Наполеона к своему сыну теперь уже никоим образом не распространялась на его мать.

* * *

Непосредственно перед началом войны с Россией Мария приехала в Варшаву, чтобы быть на месте в момент долгожданного возрождения своего отечества. Официально было объявлено, что она отправилась домой для «устройства разных семейных дел», но, по словам Фредерика Массона, «настоящей причиной ее путешествия была надежда, что ее вызовут в главную квартиру». Но ее туда не пригласили. Она ошиблась в расчете: даже вдали от Марии-Луизы Наполеон не хотел тревожить ее и себя возможными осложнениями.

В августе 1812 года, когда Наполеон готовился к битве под Москвой, в Польше был официально расторгнут брак Марии с графом Анастазом Валевским. Приговор Варшавского консисторского суда[18] от 24-го числа в качестве обоснования расторжения брака приводил «отсутствие непринужденного согласия со стороны Валевской и насилие, учиненное над ее чувствами». Бригадный генерал Бенедикт Юзеф Лончиньский, старший брат Марии, который выступал в качестве главного свидетеля на бракоразводном процессе, признался, что вместе с матерью вынудил сестру вступить в этот брак. В своих показаниях он с трогательной откровенностью отразил отчаяние Марии в ту минуту, когда вел ее под венец: «Она ужасно плакала, была столь ослаблена рыданиями, что я еле довел ее до алтаря, мне казалось, что она коченеет в моих руках».

Старик Валевский также внес свой вклад, признав, что «питал подозрения к своей жене, которая якобы супружеской верности не блюла».

Обстоятельства этого развода Александр Валевский потом комментировал так: «Несмотря на различие в характерах, отец мой, видимо, смог оценить необычайные достоинства матери, со временем признанные всем миром, если при разводе отдал ей половину своего состояния».

О благополучном разрешении процесса позаботился и французский посланник в Варшаве Доминик Дюфур де Прадт, архиепископ Малинский. Ему было строжайше предписано оказывать графине Валевской всевозможнейший почет, который оказывается только принцессам или официальным фавориткам. Скорее всего, так оно и было: император «поручил» Марию де Прадту, и знаки внимания, оказываемые ей этим дипломатом, заставили бурлить весь варшавский свет. Это довольно подробно описывает в своих «Мемуарах» Анна Потоцкая: