Польские повести

— Вот именно, на старости лет пришлось по гостиницам таскаться. Это гениальная идея моего шефа. Но есть в этом и хорошая сторона: куда-то съездил человек, что-то повидал и оторвался наконец от этих чертовых бумажек.

— Вы, пожалуй, года три не были в Злочеве?

— Два с гаком, — уточнил Юзаля. — Я тут был как раз перед назначением Горчина.

— Да, давненько.

— Я бы предпочел приехать сюда на экскурсию. Окрестности прекрасные, да и сам город ничего — чистенький, спокойный, много памятников старины, и люди здесь милые…

— Особенно люди, — желчно рассмеялся Бжезинский. — С туристами-то они милы, потому что зарабатывают на них, но со своими приблудами — не дай бог.

— Как это «со своими приблудами»? Не понимаю.

— Я здесь живу с довоенного времени, так что в некотором роде уже свой. Но остальные для коренных злочевцев — приблуды.

— Ну, знаете ли, это просто смешно. В наше-то время, когда происходит великое переселение народов…

— Смешно, когда об этом говорят, но чувствовать это ежедневно, почти на каждом шагу в течение многих лет — это, поверьте, не очень смешно… Да, товарищ, здесь у новых людей жизнь нелегкая. Особенно если эти люди заметные. К таким местные долго приглядываются, проверяют — приживется здесь или погорит? Им самим, наверное, было бы трудно объяснить почему, но так уж оно есть.

— И их радует, если у кого-нибудь из новых подвернется нога?

— Не всегда. Например, Белецкого жалели. Он уже начал приживаться, жил здесь много лет, и к тому же когда-то сражался с бандой «Мурата». А когда создавали кооперативы, он тоже как-то по-человечески организовывал их, не заставлял вступать туда силой, как это бывало в других местах.

— А Горчин?

— Ну, у него еще есть время. Если ничего не случится.

— А что должно случиться?

— Не притворяйтесь, товарищ Юзаля, весь город об этом говорит.

— Что именно?

— Наверное, радуются.

— Чему?

— Не слишком-то приятно быть под началом у такого человека, как Горчин.

— И вам тоже?

— Я не о себе говорил.

— А все-таки?

— Может, немного и мне. Хотя я здесь видывал секретарей и похуже. Впрочем, я всегда умел с ними договориться.

— А с Горчиным?

— Да как сказать… У нас что-то вроде постоянного перемирия.

— Постоянного, но неустойчивого?

— Почему? Наш секретарь — человек разумный.

— Здесь о нем редко кто так говорит. Вы пришли его защищать, товарищ Бжезинский?

— Он сам лучше всех себя защитит в случае необходимости. Я пришел потому, что вы меня пригласили по старому знакомству.

— Извините меня, милый инспектор. Это, знаете ли, профессиональный порок — трудно даже на секунду отвлечься от дела.

— Лично я о вашей работе не думаю, когда с вами разговариваю, — рассмеялся Бжезинский. — Хотя, если нужно, готов помочь. Конечно, если нужно.

— Я думаю, что вы можете мне очень помочь, я рассчитываю на вас. Ведь вы в составе бюро уже с тысяча девятьсот сорок пятого года, и мы вам доверяем не меньше, чем людям, которых присылаем теперь. Я помню, у вас с Горчиным были какие-то стычки вскоре после его приезда?

— Были.

— И что, вы ему не поддались?

— Как видите. — Бжезинский снова рассмеялся, на этот раз уже не так беззаботно. — Только вот… пришлось мне, старому деду, учиться пойти, так он меня изгрыз… Хотя теперь я об этом не жалею — через два года я кончаю заочно институт. А ведь раньше все времени не хватало пополнить свои знания. — Он стал серьезным. — У Горчина «бзик» на этом пункте. Как это называют?.. Культ компетенции, кажется?

— Но вы ведь не только поэтому с ним договорились. Уж признайтесь.

— Конечно, не только поэтому… Просто его политика показалась мне правильной, и я начал ему помогать… Вы, я думаю, не подозреваете меня в том, что я по другим причинам…

— Иначе я бы вас сюда не приглашал. Так что оставьте такие вопросы, — добавил Юзаля с дружеским укором.

— Извините… Я видел, как он надрывается, никого не жалеет и себя первого. И я включился. Ну не сразу, конечно, немножко мы повоевали, я ведь тоже не из тех, кто позволяет наступать себе на пятки. Он меня обвинял в рутинерстве, отсутствии контроля, потому что как раз в это время выявилось несколько неприятных дел с руководителями школ. Но постепенно мы сработались, и, я думаю, он был бы разочарован, если бы я теперь попросился в отставку.

— В таком случае вам удалось то, чем не могут похвалиться его ближайшие сотрудники.