Полукороль

Ярви тоже так думал. Его облегчение уже превращалось в ужас, когда он оценил ширину Рангхельда. Дальний крутой берег был на расстоянии двух полетов стрелы, а река полноводна от талой воды с горящих земель позади них. Белая пена на черной поверхности выдавала стремительные течения, сильные водовороты и намеки на скрытые под водой камни, смертельные, как ножи предателей.

— Ты можешь построить плот, чтобы ее переплыть? — пробормотал он.

— Мой отец был главным корабельным плотником в Первом из Городов, — сказала Сумаэль, вглядываясь в лес. — Он мог с первого взгляда выбрать лучший киль в лесу.

— Сомневаюсь, что у нас будет время вырезать фигуру на киле, — сказал Ярви.

— Может, водрузим вместо нее тебя? — сказал Анкран.

— Нам нужны шесть небольших стволов для плота и один побольше, который мы перерубим пополам на поперечины. — Сумаэль бросилась к ближайшей ели и провела рукой по коре. — Эта подойдет. Джод, ты держи, я буду рубить.

— Я послежу за нашей старой хозяйкой и ее друзьями. — Ральф стряхнул лук с плеча и вернулся туда, откуда они пришли. — Далеко они сейчас?

— Два часа, если нам повезет, а нам обычно не везет. — Сумаэль вытащила топорик. — Ярви, ищи веревку, а потом найди дерево, из которого можно сделать весло. Ничто, когда срубим стволы, счищай ветви.

Ничто крепко сжал меч.

— Это не пила. Мне понадобится острый меч, когда придет Шадикширрам.

— Мы надеемся к тому времени быть далеко, — сказал Ярви. Он рылся в тюках, и его живот ныл, потому что в нем булькало слишком много воды.

Анкран выставил руку:

— Если ты не будешь им пользоваться, дай меч мне…

Быстрее, чем это можно было себе представить, безупречный наконечник коснулся покрытого щетиной горла Анкрана.

— Попытайся его взять, шкипер, и я отдам его тебе, острием вперед, — прошептал Ничто.

— Время поджимает, — прошипела Сумаэль сквозь сжатые зубы. От ее коротких быстрых ударов с выбранного ей дерева в стороны летели щепки. — Руби мечом, или отламывай их своей задницей, но счисти чертовы ветви. И несколько оставь, чтобы нам было за что держаться.

Вскоре правая рука Ярви покрылась ссадинами и грязью от таскания длинных стволов. Левое запястье, которым он их зацеплял снизу, было в занозах. Меч Ничто измазался смолой, в пушистой поросли волос Джода было полно опилок, правая рука Сумаэль была в крови от махания топором, и она все еще рубила, рубила, рубила.

Они потели и напрягались, гавкали друг на друга сквозь сжатые зубы, не зная, когда вместо этого на них будут гавкать собаки баньев, но зная, что это будет скоро.

Джод с ворчанием поднимал стволы, вены вздувались на его толстой шее; Сумаэль ловко, как портной, подшивающий шов, протягивала веревку; а Ничто ее затягивал. Ярви стоял и смотрел, оглядываясь на каждый звук, и — не в первый и не в последний раз — желая, чтобы у него были две здоровые руки.

С учетом инструментов, которые у них были, и времени, которого у них не было, их плот был удивительным достижением. С учетом бешеного течения, по которому им нужно было плыть — плот был ужасен. Срубленное дерево в занозах, связанное пушистой путаницей веревки из овечьей шерсти, лопата из лопатки лося в качестве одного весла, щит Джода в качестве другого, и непонятная ветка в форме ложки, которую нашел Ярви, в качестве третьего.

Держа руки на мече, Ничто озвучил мысли Ярви.

— Мне не нравится, как выглядят этот плот и эта река вместе.

Жилы на шее Сумаэль напряглись, когда она еще раз затягивала узлы.

— Ему нужно только плыть.

— Он-то будет плыть, но будем ли мы все еще на нем?

— Это зависит от того, как хорошо вы будете держаться.

— А что ты скажешь, когда он разобьется и по частям уплывет в море?

— Думаю, я к тому времени буду навеки затихшей, но удовлетворенной. Ведь я буду тонуть, зная, что тебя Шадикширрам убила первым на этом заброшенном берегу. — Сумаэль глянула на него, подняв бровь. — Или ты плывешь с нами?

Ничто хмуро посмотрел на них, потом на деревья, взвешивая меч в руке, потом чертыхнулся и втиснулся между Джодом и Ярви. Плот начал медленно ползти к воде, их сапоги скользили по гальке. Тут кто-то выскочил из зарослей, и Ярви в панике свалился в грязь.

Анкран, с дикими глазами.

— Они близко!

— Где Ральф? — спросил Ярви.

— Прямо за мной! И это все?

— Нет, это шутка, — прошипела Сумаэль. — А у меня за тем деревом спрятана боевая двадцативесельная галера.

— Просто спросил.

— Хватит спрашивать и помоги нам спустить эту хрень.

Анкран бросился к ним, все начали толкать, и наконец, плот медленно соскользнул с берега в воду. Сумаэль залезла на него, ее нога попала Ярви в челюсть, и он прикусил язык. Он стоял по пояс в воде, когда услышал позади себя крики среди деревьев. Ничто уже влез на плот — он схватил Ярви за запястье бесполезной руки и вытащил его. Одна из оборванных веток царапнула его грудь. Анкран хватал тюки с берега и бросал на плот.

— Боги! — Ральф выскочил из деревьев, раздувая щеки от каждого вдоха. Ярви видел тени за ним в лесу и слышал крики на языке, которого он не знал. Потом лай собак.