Полукровка

Она посадила меня переписывать книги бабушки, чтобы, как она говорила, и у меня остался свой экземпляр — мало ли когда что может пригодиться. На мое замечании: «Но ведь бабушка оставила это все только тебе!», Марион, слегка смутившись, призналась, что давно уже относится к маленькому перевертышу, как к младшей, любимой сестре и предложила обменяться кровью. Это был старинный, почти забытый ритуал, который мы вычитали опять же из записей Магеллы.

— Он дает возможность чувствовать друг друга на любом расстоянии, всегда знать, жив ли побратим и все ли с ним в порядке. При определенном уровне магии мы сможем даже обмениваться какими-то сообщениями, что в нашем случае несомненная удача — я буду сильно волноваться как ты там, а так я даже смогу подсказать тебе что-то или помочь.

Решили, что весной, когда опробуем новые заклинания Магеллы и точно будем уверены, что все работает как надо, проведем обряд обмена крови и станем родственниками. Я не сомневалась, потому что тоже давно уже считала Марион самым близким мне человеком, а возможность, пусть даже когда-нибудь, общаться на расстоянии давала мне уверенность, что я справлюсь со всем в моей жизни.

Так в хлопотах, учебе и заботах летело время, пришла зима. Дома я почти не появлялась: работы на огороде не было, скотина стояла в хлеву, так что мне оставалось только быстро приготовить поесть и покормить животных, сбегать за водой, и я уносилась к Марион. Когда же начиналась пурга или становилось очень морозно, я оставалась у нее на пару дней.

Единственное, что тревожило меня, это Рас, который частенько стал прохаживаться возле нашего дома и вид у него был странный… словно он что-то искал, но не мог вспомнить, что и где он это потерял. На всякий случай я теперь за водой ходила ранним утром в темноте, когда деревня еще спала, а к тропинке до нашего домика добиралась огородами. Поделившись своими тревогами с Марион, смущенно подумала, что она сейчас посмеется надо мной, но магичка неожиданно стала очень встревоженной и стала выспрашивать подробности: как часто я стала его видеть возле дома, как он выглядел, что делал. Потом нахмурилась и замерла, будто пытаясь вспомнить что-то важное.

— Ну, конечно! — От вскрика женщины подскочила на месте. — У твоего Раса к тебе искреннее чувство, он не может противиться влиянию браслета, но в его случае оно сильно ослаблено, и он все время пытается вспомнить… ТЕБЯ!

— Как это? Он что… влюблен в меня? — Нервно хихикнула. — Не-ет, это невозможно. Он меня ненавидит.

У меня от всего этого кошмара перехватило горло, и голос стал глухим и ломким.

— Ли, я не говорю о любви, я говорю о том, что чувства, какие бы они ни были, настоящие! Это может быть и ненависть, и любовь, и самые разные чувства, но то, что они искренние, дает ему силу сопротивляться влиянию браслета.

— Что теперь делать? А вдруг он меня вспомнит? И начнет охоту, — я тряслась от страха, как заяц. — Мне нечего пока ему противопоставить, магичить я пока не могу, а физически… даже не смешно, он одним движением руки может искалечить или убить меня.

— Не истерии, я сейчас усилю действие браслета, а ты будешь еще более осторожна, другого выхода я пока, увы, не вижу.

Марион стащила с моей руки оберег и засела в гостиной, вплетая новые нити и камни и читая какое-то заклинание беззвучно шевеля губами.

— Вот, одевай и попробуй показаться ему на глаза, а потом скройся, мы должны понимать, работает ли браслет так, как задумано.

Домой меня провожала Марион. Она пообещала, что завтра будет ждать меня на тропинке и, если что-то пойдет не так — поможет, а я… Меня мутило от страха, и тряслись от волнения руки, но я понимала, что это необходимо сделать, иначе может случиться что-то совершенно ужасное тогда, когда я буду к этому совершенно не готова.

Ночью почти не спала и все снова и снова прокручивала в голове план: куда пойду, как покажусь Расу на глаза, куда побегу, где спрячусь, что буду делать, если он не потеряет меня и не забудет, что именно меня он ищет…

Наступило утро. После бессонной ночи, с тяжелой дурной головой спустилась вниз, из маленькой каморки под самой крышей, в которой я жила зимой (там проходила труба от печки, и мне не грозило замерзнуть до смерти, хотя и было все время довольно холодно). Наскоро умылась и, взяв ведра, поплелась за водой, заметив, что все-таки припозднилась и деревня уже потихоньку просыпается. О Расе я не то чтобы не помнила, но болезненные молоточки в голове не давали мне сосредоточиться на моих черных мыслях и страх, владевший мной уже сутки, потихоньку исчез. И да, я абсолютно верила в способности Марион и гениальность Магеллы, так что шла вполне уверенно. Ага, до тех пор, пока сзади не услышала:

— Элион!

Рас. Накрыло паникой — что делать? Что делать?! Сразу исчезать или попробовать поэкспериментировать, покрутившись перед ним, а потом спрятаться?

— Элион, подожди, нам надо поговорить! — его голос не был злым, что меня сильно удивило. — Не бойся меня, подожди, я просто кое-что скажу!