Полумрак

Воскресенье было единственным днем недели, когда я закрывала «Татуманию» и проводила все утро с Эстель. Казалось, что день и ночь у Сета смешались, и он спал большую часть дня. У него никогда не было температуры, поэтому я не гнала его в больницу. Но я следила за ним, он был просто сам не свой. Не больной, просто не в себе. Всякий раз, когда он просыпался, он был своей тенью, тихий, отчуждённый и... в общем не Сет По. Обычно мой брат был милым, очаровательным парнем с хорошим чувством юмора.

Я знаю, что многое меняется, когда ударяет половое созревание, но это было нелепо. Изменение произошло мгновенно. Теперь, когда он спал - он спал, как мертвый в прямом смысле слова. Я едва могла поднять его. И отношение Чейза к Сету было непонятным. Он рычал каждый раз, как Сет входил в комнату. Чейз никогда не испытывал к нам ничего кроме любви и верности, особенно к Сету, и обычно спал в ногах в его кровати. Это было очень странно, и, если быть откровенной, начало волновать меня. Я хотела, чтобы Проповедник был здесь и обследовал его, но он не должен был вернуться с острова до вторника.

А пока что, всё внутри меня ныло. И для заметки, я больше не видела того парня из магазина. Да, позор мне, я подловила себя на том, что ищу его, и да, если бы это продолжалось только один день. Но он больше не заходил, и, честно себе признаться, я была разочарована. Думаю, это тоже меня немного задело. Я не знаю почему, но это так.

В воскресенье днём я попросила Эстель присмотреть за Сетом, пока я закупалась в продовольственном магазине. Я на ходу застегнула пуговицу и ширинку джинсов, и белую футболку с логотипом «Татумания». (Хорошо - я сама себя рекламирую. Вы можете меня винить? Плюс озорной логотип-это круто.) Я надела свои черные сапоги и направилась к выходу. Фудс Лайон был забит покупателями, и я поторопилась сделать покупки по-своему списку. В тот момент, когда я вышла из магазина, я почувствовала... что за мной следят.

Повсюду от меня люди толкали свои тележки, стоянка была полностью заполнена, тем не менее, из всех окружающих меня глаз я ощущала только одни, которые следили за мной. В очках, прикрывающих мой пристальный взгляд, я осмотрелась. И поняла, что никто не обращал на меня особого внимания. Я не смогла не задаться вопросом, следил ли линчеватель из своей машины или из другого магазина.

Когда я вернулась домой, Сет все еще спал. Я была уверена, что он был в порядке: все еще без температуры, все еще дышит — и пошла прогуляться с Чейзом по набережной. Капоте играл в нескольких шагах от меня, так что я нашла скамейку поближе. Он благодарно кивнул мне, я слушала его, пока ела своё пралине из магазина сладостей. Улочка постепенно заполнялась народом, и рядом со мной на скамейке оказалась пожилая пара. Чейз же сидел у моих ног.

Периферийным зрением я заметила, что они украдкой разглядывают меня, по ухмылке Капоте я поняла, что он тоже это заметил. Похоже, что мои драконы восхищают людей всех возрастов. Я решила прогуляться по набережной, чтобы размять ноги и позволить Чейзу побегать, так что я бросила двадцатку Капоте в футляр. Он приподнял свою шляпу, я помахала ему, и мы с Чейзом побрели.

Лёгкий бриз, садящееся солнце — всё это было похоже на идеальный августовский вечер. Саванна Ривер-Квин отправлялась в речной тур, пассажиры примкнули к перилам и махали руками. Креветочная фабрика гриля манила своим аппетитным ароматом жареного пряного мяса.

Всё то время, пока я шла, я чувствовала, что кто-то наблюдает за мной, преследует меня. У меня было несколько глупых идей, когда пришло убеждение, что эта порча (я согласилась носить в своем рюкзаке маленький контейнер с кладбищенской землей, когда Проповедник дал мне его и специальный пузырек с защищающими травами), но люди не пугали меня.

Я была сильной и способной на что угодно, с шестью кубиками пресса, из-за чего многие парни завидовали мне, я снова начала размышлять мог ли мрачный парень с прошлой ночи преследовать меня. Вскоре, я даже развернулась и остановилась, напрягла ноги, положила руки на бедра, и наверно выглядела как самая нелепая версия «Ангела Чарли», но я все еще никого не видела.

Наконец, когда солнце село, а толпы людей поредели, я повернула домой. Я потратила час, оформляя в интернете заказ, отправила несколько сообщений, согласилась провести выставку-съезд по чернилам в ноябре в Калифорнии, позвонила, когда освободилась.

Никс подошла позже, и мы начали тусовку, поедая пиццу и разрабатывая новые эскизы. Сет оставался в своей комнате до полдевятого, после зашел в гостиную. Более того, в своих очках. Чейз зарычал, глядя на моего брата.

— Успокойся, Чейз! — приказала я.

Я вскочила с места, где сидела, скрестив ноги, с разбросанными эскизами перед собой и поспешила к Сету, который шлепнулся на диван. Я потрогала его щеки и лоб. На самом деле, вместо того, чтобы быть теплым, он был немного холодным.

— Вау, — сказала Никс, ее широкая улыбка, казалась, растянулась от уха до уха. — Я никогда не видела твою материнскую сторону, По. Это даже мило.