Полуночная Лили

— Я тоже. Пойдем. — Я поднялся, подбирая свой шлем, он тоже медленно встал на ноги. Мы были примерно одного роста, хотя Райан был очень худым. Он застегнул молнию на рюкзаке и взвалил его на плечо.

— Похоже, твой рюкзак весит фунтов двести.

Райан ухмыльнулся.

— Так и есть. Вот откуда у меня все эти мускулы.

— Ха. Так в каком ты классе?

— В седьмом, как и ты, — ответил он.

Я кивнул, чувствуя себя неловко из-за того, что он, очевидно, знал, кто я такой, когда я в свою очередь никогда не замечал этого парня раньше. Я прочистил горло.

— Слушай, может, заскочим в «Скайлайн» и купим парочку хот-догов? Ты голоден? Я умираю с голоду. Я часто хожу туда после тренировок. Кто-нибудь из ребят может быть там. Туда ходят самые крутые.

Он покачал головой.

— Нет, я не могу, мне нужно домой.

— А, ну, ладно. Тогда в другой раз.

Когда мы двинулись дальше, Райан сказал:

— Итак, ты, очевидно, играешь в футбол?

— Да, мне это нравится. Блин, это моя жизнь. Мой номер двадцать два. Когда-нибудь я стану профессиональным игроком, — взволнованно ответил я. — Я буду жить в большом особняке, встречаться со знаменитостями, иметь личного шеф-повара и ездить на самых крутых тачках. — Это было все, о чем я когда-либо мечтал. — А ты играешь? Просто для развлечения?

Райан покачал головой, засунув руки в карманы.

— Нет. Я люблю смотреть. Мне нравятся «Ковбои».

Я повернулся к нему.

— Это моя любимая команда. Святое дерьмо, они потрясающие!

Райан улыбнулся и кивнул.

— Если ты так любишь футбол, почему не играешь?

Он сжал губы и уставился на свои ботинки, пока мы шли.

— Мой отец… снаряжение и прочее, знаешь. Это просто… не входит в наш бюджет.

Его лицо покраснело. Я кивнул, чтобы он знал, что я его понял.

— Мои родители тоже ограничены в средствах. Я понимаю, что ты имеешь в виду. Моему отцу приходилось брать дополнительные часы, чтобы я смог играть.

Райан кивнул с таким видом, будто я заставил его почувствовать себя лучше.

— Я хожу на все школьные игры. Мне кажется, я видел твоих родителей — они держали таблички с номером двадцать два.

Я, молча, кивнул.

— Да, это они, все верно. — Я закатил глаза. — Те, что одеты в наши школьные цвета, размахивающие помпонами, поролоновыми пальцами «номер один» и табличками с моим номером. Это так неловко.

Я продолжал говорить. Я всегда так много болтал. Как будто в моем мозгу не было выключателя. Все мои мысли просто текли прямо из моего рта.