Полуночная принцесса

Со стороны открытой двери послышалось насмешливое фырканье, и Дженни резко обернулась. Кристиан стоял, прислонившись к косяку, и саркастически оглядывал ее, приподняв уголок губ в надменной усмешке. Руки его были скрещены на груди, из-под мышки торчала газета. Создавалось впечатление, что он уже давно там стоит и слушает их разговор. Но если бы это было так, миссис Брендивайн заметила бы его раньше, а она, судя по всему, была не меньше Дженни напутана его появлением.

– Брэди всегда хвалили больше, чем он того заслуживал. На самом же деле, чтобы вытащить его на фронт из его вашингтонской студии, потребовалось постановление конгресса, – все это было сказано тоном, не предвещавшим ничего хорошего.

– Но я видела его фотографии, – возмутилась Дженни. Интересно, что это Кристиан делает дома в середине дня? И неужели ему больше нечем заняться, как только встревать в чужие разговоры?

– Ты видела то, что он купил за деньги. Людям, которые на него работали, приходилось отказываться от славы. Под всеми фотографиями ставилась подпись Брэди. Хорошие фотографы, такие, как Тим О'Салливан и Алекс Гарднер, ушли от него и открыли собственное дело, потому что Брэди не разрешал им работать под собственными именами.

– И вы?

– Ушел от него? – Кристиан покачал головой. – Нет, я на него никогда и не работал. Для Брэди фотография была занятием чисто коммерческим. Он рассчитывал после войны сколотить себе состояние на этих снимках и не ожидал, что слишком многие захотят вообще забыть о том, что эта война когда-то была.

Кристиан понял, что в голосе его прорвались нотки волнения, и заметил, как странно смотрит на него Дженни. Он пожал плечами, разыгрывая безразличие.

– И потом, перетаскивать с места на место сто фунтов снаряжения – это не для меня. Я делал это лишь в тех случаях, когда важно было заснять точную дислокацию противника. Но в большинстве случаев я просто зарисовывал то, что требовалось командованию. Так получалось быстрее и намного удобнее. К тому же мне не надо было беспокоиться о том, что меня подведет солнце.

Кристиан достал из-под мышки газету и похлопал ею по ноге.

– Логан – это другое дело, – он перевел взгляд с Дженни на миссис Брендивайн, – вы ведь рассказывали ей про Логана перед тем, как я сюда вошел, верно?

Экономка опустила глаза. Дженни, внимательно следившая за лицом Кристиана, с разочарованием увидела, что оно осталось непроницаемым. Она так и не смогла определить, возмущен он или нет тем, что они обсуждали его брата.

– Как я уже говорил, Логан был без ума от фотографии. Он повсюду носил с собой свою аппаратуру, не боясь никаких трудностей, только чтобы доказать ее возможности. Он устанавливал треногу с камерой за линией расположения противника, и это был, конечно, не самый умный его поступок.

– Так его и захватили в плен?

Кристиан кивнул.

– Да, в конце концов это случилось. Но только на шестой или седьмой раз.

– Потрясающе! – выдохнула Дженни.

– Он мертв, – подавленно проговорил Кристиан, – и не надо романтизировать его подвиги. Смерть сводит на нет все его начинания. Линии фронта, расположения артиллерийских орудий, полевые позиции неприятеля – все это было его временным делом. Он занимался разведкой постольку, поскольку она являлась частью его работы. Главное, чего он хотел, это показать войну без прикрас – огромный черный оскал смерти. Омерзительные кровавые поля, усеянные трупами, и… – Кристиан замолчал. Он понял, что говорит уже не столько за брата, сколько за себя самого. Глаза Дженни сказали ему, что она тоже это поняла. – Как бы то ни было, он мертв, – мрачно закончил Кристиан, – а из-за происков Брэди я могу лишь догадываться о том, какие из фотографий сделаны Логаном. Это часть утраченного.

– Как жаль!

Странно, но эти слова не показались Кристиану неуместными. Он столько раз выслушивал их от разных людей и никогда не находил в них утешения. Но когда их произнесла Дженни, у него появилось такое чувство, как будто на его зияющую рану пролили целительный бальзам. Да, она сильно его тревожила, и это напомнило Кристиану о том, как он на самом деле уязвим. Думать об этом не хотелось. Он крепче сжал в руке газету и снова спрятался под маской циничного равнодушия.

Шагнув с порога в комнату, Кристиан подошел к кровати миссис Брендивайн и встал по другую сторону от Дженни.

– Я решил зайти домой на ленч, – сказал он, – вот, это вам, читайте.

Он шлепнул миссис Брендивайн сложенной газетой по макушке, но она и без этого поняла, что разговор окончен. И все же, не без удовольствия подумала экономка, Кристиан впервые после смерти Брэйдена сказал о войне больше двух слов. Может быть, дела наконец-то пошли на лад? Взяв у него газету, она развернула ее и удивленно воскликнула:

– Но Кристиан, это же «Геральд»! Зачем вы ее сюда принесли?

Он коротко усмехнулся и, нагнувшись над кроватью, дернул миссис Брендивайн за чепчик.