Полуночная земля

— Ударил, — согласился Каэрден. — Потому что нам нужно было бежать, а он бежать не мог и был слишком зол, чтобы позволить мне нести его. Напомнить тебе, кстати, из-за чего он разозлился?

— Не нужно… — вдруг вмешался Мартин тихим и каким-то смущенным голосом.

— Именно тогда я подумал, что, возможно, моя теория ошибочна. Или, по крайней мере, в этом человеке больше от фаэйри, чем от животного…

— Долго до тебя доходило! — сердито фыркнула Леу.

— Он испугался за тебя, девочка. Похоже, ты действительно очень дорога ему.

— Конечно! — выпалила она. — А он мне! Мы же друзья!

Каэрден только усмехнулся и ничего не ответил, Леу перевела взгляд на Мартина, но тот вдруг неуклюже поднялся и, прихрамывая, исчез в темноте между деревьями.

То ли снег выпал слишком рано, то ли двигались они медленно — и немудрено, ведь кони остались в деревне, а новых раздобыть не удалось — но зима уже вступила в свои права, а до места сбора было еще далеко. Мартин, взглянув на карту, пояснил, что идти нужно на северо-восток до земель, которые раньше назывались Мидом, а сейчас они только вышли к пересечению границ Эйрии, Авлари и Карлейна.

— Большую часть пути мы уже проделали, — добавил он. — Но все равно дорога займет еще несколько седьмин. Если ничего не случится, конечно.

Не должно, подумала Леу. Снова приходилось двигаться по ночам, днем прятаться в оврагах и перелесках, спать на голой земле, завернувшись в снятые с убитых людей куртки, но она не жаловалась — гостеприимные жители Старых Лопухов отбили у нее всю охоту приближаться к поселениям людей. Хорошо хоть, не пришлось голодать. Из трофейного лука худо-бедно, но удавалось настрелять дичи, а еще Мартин научил ее ставить силки.

Последние несколько дней они старались быть особенно осторожными, ведь граница пролегала рядом, и шанс встретить венардийские разъезды или рубежную стражу гоблинов был высок, но все равно не убереглись — наткнулись на этот небольшой отряд, который охранял возящихся в земле людей. Каэрден вовремя шикнул на Леу и Мартина, и те залегли на вершине невысокого холма и прижались к промерзшей земле. В сгущающихся сумерках гоблины вряд ли заметили бы их, тем более, что были заняты тем, что понукали своих рабов, но рисковать не хотелось.

— Когда-то они жили в бок о бок с фаэйри, — негромко сказал Каэрден, не отрывая взгляда от суетящихся внизу фигур, темных на белом. Леу обернулась к нему.

— Гоблины?

— Да. Очень давно, еще до рождения моего деда, до того, как Полуночная земля получила свое имя. Прошло так много времени, что уже тяжело отличить быль от вымысла, но рассказывают, что тогда гоблины и фаэйри делили между собой день и ночь. Пока на небе стояло солнце, остров принадлежал им, а мы выходили на свет луны. Была пора, когда оба народа уживались друг рядом с другом. Гоблины не знали металла, с трудом могли обрабатывать дерево и камень, выращивать плоды, жили в пещерах и вырытых в земле ямах. Со временем они стали завидовать фаэйри, которые возводили высокие башни и строили жилища из белого камня, украшенного резьбой, и начали вредить нам. Днем, пока остров был в их власти, гоблины приходили со своими дубинами и каменными топорами, разоряли и сжигали наши сады и разрушали наши дома, а потом просто пошли на дворы фаэйри войной.

Леу, незаметно для себя, заслушалась. Скосила глаза и заметила, что и Мартин приподнял голову и старается не пропустить ни слова. Королевский посланник тем временем продолжал, не сводя глаз с происходящего внизу: