Полуночники [СИ]

Рей польщена, но это ее довольство подтачивает червь сомнения. Она совсем не годится на роль главной и единственной надежды «Скайуокер Корпорейшн». Она девочка из детдома, вчерашняя выпускница не самого блестящего колледжа.

— Нет! — вырывается у нее. — Я не справлюсь с такой ответственностью. Вы не можете ставить только на меня. Это слишком!

— Но мы ставим, — ответ Леи тверд и бескомпромиссен. — Потому что больше у нас ничего нет. Люк струсил. Бен… — она не заканчивает фразы, а лишь разводит руками, поджав губы.

— Вы не пробовали поговорить с сыном? — осторожно спрашивает Рей.

— О чем? Когда-то он был славным мальчиком. Таким ласковым. И умным. Мы гордились его достижениями и делали все, чтобы развить и поддержать его талант. Подростком… — Лея вздыхает. — С возрастом стало сложнее. Начались вспышки гнева. Детский психолог сказал, что это связано с умственным переутомлением. Мы отдали его на борьбу, чтобы разнообразить его обучение и помочь выплеснуть негативные эмоции. Но это плохо помогало, — еще один вздох. — Хан любил возиться с ним, пока Бен был милым малышом, но совершенно не умел говорить с озлобленным, неуравновешенным подростком. Я, признаться, тоже не умела. Все заканчивалось скандалами. Он уходил из дома и пропадал днями. Несколько раз его приводила полиция. Но это мы как-то пережили, и он не растерял потенциала. Получил диплом с отличием, начал работать, как-то реализовываться. А потом случилось это… Не знаю, где мы свернули не туда.

Рей молчит. Имеет ли она право рассказать об ошибке Люка?

— А что, если вы чего-то не знаете? — начинает она издалека.

Лея глядит на нее с непониманием.

— Ну, может, у него в жизни что-то случилось, и поэтому он так поступил… — неловко мямлит Рей.

— Не знаю. Иногда мне кажется, что я совершенно не знаю, что творится в голове у собственного сына. Но, как родитель, я могу сказать, что что бы с ним ни происходило, это наверняка наша с Ханом ошибка.

Рей раздумывает, что бы еще такого добавить к теме, чтобы понять, как распутать этот узел, но ничего изящного и хитроумного не приходит в голову.

— А теперь, — Лея возвращается к прежнему настрою, будто вовсе и не откровенничала минуту назад. — Вернемся к важному. К твоей новой должности. Она подразумевает, что ты практически сама себе хозяйка. Ты зарекомендовала себя как не только невероятно талантливый, но и очень ответственный сотрудник. Работай так, как тебе будет удобнее. Хоть по ночам, а днем даже не появляясь — я слова не скажу. Главное — с полной отдачей.

По ночам…

Вот черт!

Рей не слышит, что ей продолжает говорить Лея. Она выуживает телефон и под прикрытием стола набирает.

«Мэтт!!! Прости, прости, прости! Я не смогла прийти тогда. И совсем забыла тебя предупредить. Мне так стыдно (((.»

— Рей, ты слушаешь?

— Да! — она отрывается от телефона.

Лея несколько секунд всматривается в ее лицо.

— Ладно, иди, — улыбается та. — Я сообщу, когда будет готов твой новый кабинет. И зайдешь на днях в кадры, подпишешь новый договор.

Попрощавшись, Рей выходит в приемную и проверяет телефон.

От Мэтта ни слова. И неудивительно. Так грубо и невежливо было с ее стороны опрокинуть его, не предупредив. Он, наверное, жутко обижен, раз все эти дни ничего не писал. А ведь обычно они целыми днями переписывались. Финна, кстати, тоже давно не видно. Что ж она за человек-то такой? Стоило закрутить роман, как все ее друзья оказались за бортом.

Рей так мучается угрызениями совести, что следующие полчаса не вспоминает ни прошлую ночь, ни новость о своем повышении. Она может лишь грызть ногти и проверять телефон.

Наконец-то экран загорается, являя долгожданное сообщение.

Мэтт:

«Привет. Все нормально».

Боже, так еще хуже.

Рей:

«Ты обиделся?»

Мэтт:

«Нет. Правда. Все в порядке. Как у тебя дела?»

Рей:

«Все супер. А у тебя?»

Мэтт:

«Лучше не бывает».

Рей улыбается. Чтобы там у него ни происходило в жизни, она очень рада.

Рей:

«По работе или в личной жизни?)»

Мэтт:

«В личной жизни)))».

Ну что ж, кажется, оба они счастливчики.

Напряжение ушло, и теперь Рей может расслабиться.

Рей:

«Я так рада за тебя».

Мэтт:

«А я-то как рад!)»

Рей тихонечко смеется. Стоит ли ей написать про повышение или не стоит?

Но вместо этого она, охваченная эйфорией примирения и радости за друга, пишет:

«А помнишь, ты говорил, что пишешь. Может, пришлешь что-нибудь?»

Мэтт:

«Лучше не стоит».

Она прямо так и видит, как Мэтт, в свойственной ему манере смущается, и закрывается. Но уж она его достанет!

Рей:

«Ну пожалуйста. Мне очень интересно. Правда!»

Мэтт не отвечает. Опять залез в свою раковину.