Полуночный танец дракона

В час ночи вновь раздался телефонный звонок. Интересно, кто бы это мог быть? Звонки шли и шли. Это в такую-то поздноту? Надо же, звонит и звонит… Вот кто может мне сейчас звонить? Звонит и звонит… Черт знает что! Телефон все не унимался. Он протянул к нему руку. Телефон звонил. Он накрыл его рукой. Он все равно звонил! Прижал посильнее – звонит! Заткнись же! Сколько можно звонить!

Наконец, с опаской глядя на телефон, как будто это было какое-то гигантское жужжащее насекомое, он снял трубку и, держа ее на вытянутой руке, послушал. Оттуда доносился какой-то шепот… Или чьи-то вздохи? Щелк! Он резко нажал на рычаг. Что за идиотские шутки!

И он швырнул телефон на ковер. Да… Нервы явно ни к черту. Аппарат-то в чем провинился?

Оставив телефон валяться на полу посреди комнаты, он поплелся в кровать.

Лег, прислушался. За стенкой раздавались жалобные гудки, как будто телефон звал на помощь. Пришлось снова вылезать. Подойдя к аппарату, он, не глядя, впечатал трубку в рычаг.

Ну, вот, наконец-то. Как будто ничего и не было. А может, и правда ничего не было? А если кто-то и был, то этот кто-то — Смит? Он выключил свет. Все хорошо – одна только маленькая неувязочка. Смит не смог бы шептать сразу несколькими голосами. А их точно было несколько.

Он с опаской посмотрел в дверной проем.

Телефон, слава тебе господи, молчал.

Но ему все равно казалось, что он что-то слышит.

И это что-то заставляло его покрываться испариной.

Так он и пролежал, не смыкая глаз – до тех пор, пока…

…каминные часы не пробили три. Три часа ночи – полночь души. Время, когда те, кому суждено умереть, испускают дух…

Проклятье!

Он поднялся с кровати и ощупью прокрался в комнату, которая по милости Смита превратилась в эпицентр ночных приключений.

Часы показывали пятнадцать минут четвертого. Он поднял с пола трубку и послушал, есть ли гудок. Потом сел в кресло и поставил аппарат себе на колени. Собрался с духом. И наконец медленно набрал ненавистный номер.

Он ожидал, что услышит женский голос – голос какой-нибудь сообщницы Смита. Но из телефона опять полезли какие-то охи, вздохи и потусторонние голоса. Их там был целый хор, как будто он подслушивал несколько телефонных разговоров одновременно.

Вот черт. Может, что-нибудь не так соединилось? Трясущимися руками он нажал на рычаг и набрал номер еще раз. Все то же самое – какие-то звуки, похожие на шум прибоя, и чьи-то смутные голоса, непонятно, мужские или женские… Обрывки фраз, просьбы, протесты, требования, мольбы… И все те же странные…

Вздохи?

Или это не вздохи? Он крепко сжимал трубку в руках, но на всякий случай держал подальше от уха. Ну точно – кто-то дышит. Вдох-выдох, вдох-выдох… Не может же сам телефон делать вдох-выдох, он же не живой?

Смит, я знаю, это ты, грязный недоносок!

Или не ты?

Черт, какое-то очень подозрительное дыхание…

Что бы это могло быть?

Медленно, нерешительно он поднес трубку к уху.

Голоса звучали откуда-то издалека, и они были какие-то… запыхавшиеся. Как будто задыхались после долгой пробежки. Господи, чем они там все занимаются? Может, у них – бег на месте? И все вот эти уважаемые, судя по голосам, люди: мужчины и женщины, и стар и млад – все взяли в руки телефонные трубки и с ними бегают на месте? Или, может, прыгают на месте? Или скачут с ними рысью? Делают наклоны и приседания? Господи, ну что за бред…

Он вновь прислушался. Охи и вздохи в трубке стали еще натужнее, а возгласы стали временами срываться в крик.

Его бросило в жар, на подбородке выступили капли пота. Господи, спаси меня, подумал он.

И трубка выпала у него из рук.

Но тут, на его счастье, хлопнула дверь спальни.

Было полпятого утра, когда на лоб ему легла рука Нормы Конвей.

– Хорошенькое дело, – воскликнула она. – Да у тебя же температура!

– Нет у меня никакой температуры… Спи… – уставившись в потолок, ответил он.

– Но ты ведь…

– Я же говорю: со мной все в порядке. Разве что…

– Что?

– Иди ко мне.

– Это с такой-то температурой?

– Да нет у меня температуры…

– Может, лучше я все-таки принесу что-нибудь жаропонижающее?

– Да нет, ничего не надо… Или ладно, принеси что-нибудь.

Дыхнув на нее жаром, как из топки, он отвернулся к стене. Ему явно требовалось что-нибудь. А еще лучше – все сразу.

За завтраком он был готов съесть целого слона. Норма потрогала его лоб и ахнула:

– Надо же – все прошло!

– Прошло? – переспросил он, поддевая на вилку яичницу с беконом.

– Температура прошла. Ночью ты был как печка. А теперь вон голодный как волк – метешь все подряд. Ну и ну…

Он посмотрел на свою пустую тарелку.

– Кажется, да… – сказал он. – Извини. Доставил я тебе ночью хлопот.

– Да ладно, не бери в голову… – улыбнулась Норма. – Не могла же я дать тебе умереть? Смотри-ка, уже девять. Давай быстрей. А что у нас с телефоном?

Он замер в дверях.

– С телефоном?

– Розетка, что ли, сломалась? Может, вызвать мастера?

Он посмотрел на телефон, который с ночи валялся на полу.

– Да нет, не надо, – сказал он.

В полдень, сидя у себя в кабинете, он достал из кармана мятый листочек.

– Тупость какая-то… – пробормотал он.