Полуночный танец дракона

– Спасибо, тетушка! Спасибо! – Джульетта схватилась рукой за карман, в котором в сложенном виде помещался весь огромный сентябрь. – И этот сегодняшний день я тоже никогда не забуду! Я буду его всегда помнить, слышишь, – всегда!

Мисс Элизабет смотрела вниз сквозь переплетение ветвей – осенние листья на них слегка подрагивали от ветра.

– Ну, конечно, детка, – сказала она. – Конечно, будешь…

Меньше народу – больше кислороду

Дорога, ведущая в пустой город, оказалась не менее пустой. Проследовав по ней вдоль пустынного берега, джип въехал в бухту, в которой тоже было пусто, если не считать останков полузатонувших кораблей, торчащих из воды везде, куда хватало взгляда… Мимо проплывали мрачные здания верфи с пустыми окнами и гигантские бронтозавры доисторических подъемников и транспортеров… Судя по ржавчине, которая сыпалась с них, когда крюки, цепи и прочие суставы с клешнями качались от ветра, в этих позах они замерли лет сто назад. А судя по тому, что в пустых доках не лазили кошки, здесь не было даже крыс.

Картина запустения была столь всеобъемлющей, что парень за рулем джипа невольно сбавил ход, глядя на огромные неподвижные агрегаты и безжизненный берег, который обходили стороной даже волны океана.

Небо над морем тоже было совершенно пустым: видимо, чайки, в связи с отсутствием прибоя и прилагающейся к нему живности, давно улетели на север – подальше от этого гиблого места с ржавыми скелетами и домами, похожими на склепы.

И тишина… Она здесь была такая, что даже джип в ней застревал и двигался медленно, как будто в толще воды.

– Господи, спаси… – прошептал он. – И правда, мертвый город…

Странное место, обитатели которого встали рано утром, тихо собрались и ушли и не обещали вернуться…

В конце концов, джип остановился перед зданием, на вывеске которого было написано «Бар Гомеса». Над входом его лениво колыхались несколько флажков, судя по цветам, мексиканских.

Парень вышел из джипа и уже направился в сторону бара, как навстречу ему вышел крупный мужчина с неприветливым смуглым лицом, над которым кустилась шапка кудрявых седых волос. Белая форменная одежда, полотенце, перекинутое через левую руку, бокал со спиртным в другой руке – все говорило о том, что это бармен. Встав у входа, он сначала смерил недобрым взглядом джип, как будто его появление здесь было для него оскорблением, потом – его хозяина.

– Обычно никто не ездит сюда… – сказал он густым басом.

– Я, это… – замялся парень.

– Уже лет шестьдесят не было ни одной живой души…

– Это заметно… – Парень бросил выразительный взгляд в сторону моря, пустых доков и неба без чаек.

– Наверное, вы не ожидали здесь никого встретить… – Это был не вопрос, а утверждение.

– Не ожидал, – подтвердил парень. – Но вы-то здесь.

– А почему бы мне здесь не быть? С тысяча девятьсот тридцать второго года этот город – полностью мой и бухта – моя. И площадь – моя. И бар… Это все давняя история. Знаете небось, что случилось там, на море?

– Вы имеете в виду мель?

– Это сейчас там мель. Когда-то давно ее там не было. А потом появилась, прямо в одночасье. И корабли не успели уйти. Вон видите сколько их? Стоят теперь и ржавеют.

– Неужели за сколько лет не могли расчистить фарватер?

– Пытались… Это же был крупнейший порт в Мексике. Перспективы и все такое. Оперный театр, роскошные магазины – сплошь мозаика да золото… Всем пришлось уехать.

– Выходит, песок дороже золота, – сказал парень.

– Так и есть. Из маленькой песчинки вырастает большая гора…

– И что, здесь совсем никто не живет?

– Ну, почему совсем – есть тут один, – усмехнулся старик, – Гомес его зовут.

– Сеньор Гомес? – Парень приветственно кивнул. – А меня зовут Джеймс Клейтон.

– Значит, Джеймс Клейтон…

Гомес подошел ближе, по-прежнему держа в руке бокал.

– И вот все вот это… – Джеймс Клейтон окинул взглядом площадь, город и бухту, – называется Santa-Domingo?[30]

– А вы как бы это назвали?

– Честно говоря, больше бы подошло El Silencio…[31] Или Abandonado[32], крупнейший могильник мира… Обитель духов…

– И то верно…

– Прямо Город Одиночества… Ни разу в жизни не ощущал такого одиночества, как здесь. Я еще только подъезжал к окраине, а на сердце уже скребли кошки. Даже всплакнул. Помню, когда-то давно был на одном американском кладбище во Франции. Вообще-то я не очень верю во всяких там духов, но там меня прямо скрутило… Что-то такое там было в самом воздухе – у меня чуть сердце не остановилось. Вот и здесь – то же самое. Хотя вроде здесь никто не похоронен…

– Здесь похоронено Прошлое, – сказал Гомес.

– Ну, прошлое ведь не может вам ничего сделать.

– Не может, конечно, но все время пытается…

Гомес посмотрел на бокал, который приготовил для гостя, как будто и сам был не прочь его осушить. Но Джеймс Клейтон перехватил его взгляд.

– Текила? – спросил он.

– А что еще можно предложить мужчине?

– Мужчины – они ведь тоже разные бывают… Gracias![33]

– Давайте – одним рывком. Убивает прямо на месте!

Парень опрокинул в себя текилу – и едва не задохнулся. Кровь мгновенно бросилась ему в лицо.

– Уже, убила! – прохрипел он.