Полусолнце

Я глубоко вздохнул и закрыл глаза. Злость ядовитой змеей ползала внутри, поражая орган за органом, пока не добралась до головы. Внутри себя я кричал, рвал, крушил, осыпал вопросами. Столько мыслей, столько разрушительных мыслей – но я не понимал, что важно.

Рэйкен молча сидела рядом и, кажется, перестала дышать. Мне хотелось взглянуть на нее, встряхнуть за плечи, увидеть лживые рыжие глаза, но я испугался, что не смогу держать себя в руках и натворю глупостей. Во мне проснулась дикая сила, я чувствовал ее каждой клеточкой кожи, но не знал, могу ли ей управлять.

– Столько лет… я терзал себя одним чертовым вопросом: куда делся Такимару? – Я зачерпнул ладонью воду и плеснул на пылающее лицо. – Наверное, нас нашли. Наверное, кто-то причинил ему зло, скорее всего, убил. Но… – Я запнулся и стиснул зубы, уставившись в темную сверкающую гладь озера. – Подумать не мог, что Такимару сам решил… Что он пошел на поводу у твоих…

Рэйкен поднялась, постояла немного рядом, а потом внезапно ударила ногой по воде, окропив меня холодными брызгами. В рыжих глазах пылала ярость, в свете звезд и озерного блеска на бледных щеках виднелись дорожки слез.

– Я его не заставляла, – процедила она. – Это был его выбор! Выбор взрослого человека! Я не утаила от него ничего! Он мог отказаться в любую минуту, сто раз мог!

– Но именно ты принесла ему новость об этом ребенке! – заорал я, ударив ладонью по земле, и вскочил на ноги.

– Неужели ты думаешь, что твой брат захотел бы лишиться жизни, если бы цена ничего не стоила?! Тебе ли не знать, что делают с нами невыполненные обещания!

От вспыхнувшей ярости потемнело в глазах. Я схватил ее за плечи и встряхнул:

– Это была даже не его просьба! «Охраняй их ценой своей жизни!» Я был уверен, что слышал последние слова брата, а он даже не попрощался со мной! Это была ты! Все это время – в лесу и здесь – ты выуживала из меня правду, наблюдала, изучала, но ни разу не призналась, как давно присутствуешь в моей жизни! С самого начала, Рэйкен, с самой первой минуты ты все знала и даже не заикнулась…

Она смотрела на меня круглыми глазами, безмолвно шевеля дрожащими губами. А потом вдруг опустила голову и повела плечами, сбрасывая мои руки.

– Тогда бы ты не понял.

– Поэтому ты дождалась, когда я начну сходить по тебе с ума, и все выложила. Думала, что мои чувства к тебе заставят по-другому взглянуть на ситуацию? Ты права, я и вправду смотрю по-другому. Я узнал, что смогу жить и с демонами, и с духами, и вообще с любыми существами, крылья у них, рога или что там еще. Но одно не изменилось: я никогда не впущу в свою жизнь лжеца. А ты лгунья, Рэйкен. – Она бросила на меня гневный взгляд, и я прищурился. – Плачешься о том, что этот подонок играл твоей жизнью, а сама… во что ты сама превратила мою? Могла бы все сразу рассказать, и мы… Боги! – Слова кончились, и я в отчаянье заломил руки.

– И что бы изменила эта правда? – вкрадчиво спросила она. – Ты бы не отправился искать Мидори? Или вернул бы брата? Я не была уверена, что именно Хэджам забрал Мидори!

Какое-то время я молча изучал ее, пытаясь разглядеть в пленивших меня чертах хоть что-то, что могло бы уверить меня в правильности ее поступков. Змея! Я быстро прокручивал услышанное – всю историю, шаг за шагом, и вдруг одна мысль стала ярче других, и от нее по телу пробежала дрожь.

– А может… может, ты просто разыграла весь этот спектакль, а когда поняла, что обуздала женскую гордость, что… что предательство этого Хэджама больше не ранит тебя, то решила вернуться к нему с дар…

Она ударила меня по щеке, оставив на коже жженый след от когтей, а потом замахнулась второй раз, но я успел схватить ее за запястья и прижать руки к груди.

– Не смей, – шипела она мне в губы, – не смей… Никогда не смей так говорить! Делаешь вид, что тебя заботит, сказала я правду или нет. Но единственное, что тебя гложет, – это выбор твоего брата. Он выбрал желание своей жены! Такимару был твоей единственной настоящей семьей, но наплевал на тебя, оставил одного, взвалил наследство, и все ради нерожденных детей…

– Замолчи, – в ужасе прошептал я, сильнее сжимая ее руки.

– Я тебя знаю, хого. Все, что тебя гложет. Знаю, как это больно. Моя мать прогнала меня, чтобы спасти другого своего ребенка. Так больно, когда тебя не выбирает тот, кого ты любишь больше всех на свете…

За ее спиной замаячила чья-то тень, и послышались тихие шаги.

– Замолчи, Рэйкен…

Я бы мог заставить ее молчать, но где-то в подсознании голос шептал мне не делать этого. Я хотел, чтобы она договорила, потому что… потому что сам бы никогда не посмел озвучить эти мысли.

– Ты двадцать лет внушал себе любовь к Коджи и Мидори, а теперь узнал, что именно они были причиной того, что ты лишился последнего члена своей семьи. Такимару сделал это ради жены. Не ради тебя, а ради жены. Он выбрал ее и нерожденных детей. А ты всю жизнь выбирал чтить память брата. Вот и вся любовь, Шиноту.

– Что?