Полусвет (СИ)

Пелена перед глазами приобретала плотность и вес. Она давила на больную голову, вынуждая кровь в панике бурлить в голове. Адреналин выплескивался через небольшие раны, но этого было недостаточно. Пульсация на шее больно била под кожей, ища выход.

Это все ужасно сложно.

Опираясь на Мари, я переступила через порог квартиры, послав вампирше разрешающий кивок.

— Проходи, прямо и направо. В холодильнике на кухне пара пакетов крови, прихвати с собой, — на автомате раздала указания я, хромая в сторону ванной.

Детка

Уголок глаза слипнулся от осевшей на ресницах крови, поэтому мне приходилось щуриться, разглядывая дорогу перед собой. Самсона больше нет, только что это изменило для меня?

Теперь ты по-настоящему одна, детка.

Глядя на себя в зеркало я снова видела его лицо. Мой палач смотрел на меня все с тем же пристальным вниманием и улыбался. Он ждал, когда я оценю весь его замысел, а я не могла оторвать взгляда от Самсона. Его лицо практически полностью перекрывало мое отражение, разъедая то ощущение реальности, что с таким трудом достается мне каждый день. Лишь бешенная пульсация в шее держала меня здесь.

Холод пробежал по позвоночнику, пробираясь внутрь сквозь тонкую кожу, облепившую ребра.

Он же не мог знать? Треск в голове добрался до затылка, опоясывая череп изнутри. Я старалась разглядеть хоть что-то за сияющим оскалом Самсона. Он. Его взгляд давил, словно пытался истребить меня саму в моей голове. Уничтожал. Я жмурилась, но веки не слушались. Ничто больше не принадлежало мне. Жутко захотелось пить. Боль прострелила виски и я прижалась лбом к зеркалу. Сквозь сжатые зубы по подбородку стекала слюна — я чувствовала и это, но не могла сомкнуть губы.

Потому что задохнусь.

Самсон не мог знать, что все случится именно так. Он был уверен, что побеждает. Проблеск разума дал сил. Набрав пригоршню воды трясущейся рукой, я щедро плеснула в лицо. Снова и снова, пока мышцы лица снова не будут подчиняться мне. Простое механическое действие. Пальцы дрожали, а вода из пригоршни вытекала, не достигая кожи.

Давай Сима.

Маленький вдох через нос и я снова смогу открыть глаза.

Красная жидкость стекала по стенкам раковины, исчезая в сливе. Металлический запах ударил в нос, а на языке осел вкус железа.

Сима.

Моя кровь. Мой разум забился в панике, пока я как загипнотизированная смотрела за исчезающей в дырочках красной водой.

Ты слишком часто ее спасаешь.

— Хватит! — заорала я и изо-всех сил ударила лицо Самсона, — Прекрати!

Он не увернулся. Наоборот, улыбнулся еще сильнее своими окровавленными зубами и я ударила снова. И снова. Пока все его лицо не оказалось покрытым кровью. Каждый удар нес какую-то далекую боль, но ярость, полыхающая внутри вперемешку с адреналином глушила остальные ощущения. Все, о чем я могла думать — это стереть его отсюда. Раздался какой-то грохот, что-то посыпалось в раковину и на пол, но я не обратила внимания. Кровь Самсона стекала по рукам, собираясь на локтях и лилась в раковину. Она черная и бежала слишком быстро для просто набитой рожи.

Не поняла.

Куда делся Самсон?

Почему так вкусно запахло?

Вокруг валялись осколки, а мои кисти почему-то были разбиты в дребезги. Это как надо было бить вампира, чтобы так изуродовать руки.

Да где же он?

— Сима! Ты слышишь меня?! — кто-то пытался схватить меня за плечи, но я выскользнула, вытирая лицо, покрытое потом, — Стой с ней, я обуюсь, только не подходи!

Да что это за запах?

Я поскользнулась и повисла на раковине.

Все такое красное и блестит. Как в детстве. Это же праздник был какой-то. Не могла вспомнить. Так красиво. Снег, и на нем красные пятна. Только тут вместо снега — какие-то льдинки. Опустившись на пол, я вытащила из ступни застрявшую льдинку и тут же поджала пальцы на ногах. Какая большая.

Отражение в ней меня испугало. Какое-то красное лицо. Испуганно взвизгнув, я откинула льдинку, оттолкнулась ногой от пола и прижалась лицом к стене.

Тут кто-то был. Очень страшный. Ужас заставил меня зажмуриться и быстро перебирая коленями, забиться под раковину. Где мама с папой? Прижав к себе колени, я спрятала лицо. Мне просто показалось.

Бабайки нет, Сим.

Почему-то папа всегда называл все непонятное бабайкой. Смешно. Не помню почему.

А почему “называл”? Где папа?

Думать сложно. Я посильнее прижалась к холодному кафелю.

— Тут никого нет? — шепотом спросила я.

— Тебе нечего бояться, — какой-то хриплый голос выбил из меня визг, и я резко подпрыгнуть.

От удара об раковину из глаз посыпались слезы. Мне очень страшно. Что-то большое и злое.

Вот почему “называл”. Очень много крови. Мама на полу, она хрипела и тянулась ко мне. Я видела ее отражение перед собой в забрызганной кровью плитке. Оно убило маму и папу, я знаю это. Я больше их не увижу.