Читаем Полусвет. Страшный смешной роман полностью

А Матвей только в Махачкале пришел в себя. Он, правда, переспал с Булатовой? Этого он в упор не помнит… Однако, раз судьба швырнула его сюда, надо какие-никакие вопросы порешать. Заглянув на заводик и нанеся визит в администрацию, для чего пришлось собрать остатки воли в кулак, он думал только о том, что нужно срочно что-то выпить и сожрать. Лучше всего суп хаш. Или бозбаш. И тут судьба повела навстречу ему Сашу! «Надо же, Байрам!..»


– Не с той бабой в койку пошел? А твоя за это тебя сюда отправила… Это та, которая твои вопросы тут решала года три назад?

– Нет, совсем другая… С той, которая тут вопросы решала, у нас всё.

– Боевая такая девка, расшуровала тут всех, даже к первому пролезла. Ты ей много за ту историю отбашлял?

– Хотел бриллианты подарить, она отказалась.

– Отказалась? А что хотела, тачку?

– Тачку я и так ей купил…


Люди, позвольте рассказать, как все было, история другого всегда поучительна. Вам некогда, вы торопитесь, строчите в телефоны, мечетесь по аэропортам. Нужны из ряда вон выходящие обстоятельства, чтобы вы услышали другого. Например, вынырнуть из забытья в Махачкале и встретить Байрама. Встреча кончится, и вы полетите дальше совершать свои ошибки. Хотя знаете, что набор их так мал, что можно было б уже и перестать…


Был мерс, четыре года, для мерса не срок. Нет, она хочет Лексус! На кой черт ей внедорожник в Москве? Нет, хочу! Он купил Лексус. Двое детей, муж дает гроши, надо помогать. Детям каникулы – Израиль, Эмираты, зимой в Финляндию на лыжах. Матвей одного не понимает: как это у Корнелии получается – она все уже купила, скидки ей по дружбе там дали, тут дали, а в итоге снова долги, «Ой, как же это»? Шмотки опять же – Матвей согласен, женщинам без них никак, но она же в принципе соображать перестает, сегодня – третий по счету пуховик, завтра накидка норковая. Вечно в долгах, вечно ищет, где бы перезанять. Сто раз договаривались: обнуляю твои долги, но ты живи, мля, по средствам! Если не по своим, то хотя бы по моим!


– Байрам, не в деньгах дело, она живет как ей удобно. Жду ее два часа, прилетает – у нее аврал. У сына карнавал в школе, нужен костюм. А где ты раньше была? Тут же крик, что мне на детей насрать. Звонит из Абу-Даби, требует купить лекарство няне! Отправляю водителя, – тут же пишет, что я дебил, не то лекарство…

– У всех одно и то же, – вздохнул Саша-Байрам. – Ты же знаешь Зою. Я ее любил еще, когда она соплячкой в школу бегала. Год назад она забеременела, надумала в Америке рожать, я, конечно, при ней… Весной в Москву вернулись, все вроде путем. Но если уж строить вместе жизнь, надо ведь свое жилье. Я уже разводиться собрался, значит, квартиру надо на нее записывать, так? Записал, ипотеку на нее оформлять не стал, сам взял кредит. Трех месяцев не прошло – у нее новый мужик. А я, как ты – раз и оборвать, – не могу, все ж ребенок, да и люблю ее. Как позовет, лечу к ней, жду, что скажет: «Там у меня все, давай вместе». Жилы из меня вытягивает и на кулак наматывает.


Матвея после супа хаш стало клонить в сон – вчерашние дрожжи пошли бродить по новой, он плохо соображал, что говорит ему Саша-Байрам, а зря…


После бутика Chanel, cидя с двумя сумками в ресторанчике Funky Fish, Шустов и Марков налегали на морских гадов и Riesling Grand Cru. Боря сообщил, что он с новой женщиной, все серьезно, он уже сделал предложение.


– Порода, душа, все есть, – говорил он. – Но, если возьмет что-то в голову, все жилы из меня вытягивает и на кулак наматывает. Ты – раз, и Веронику побоку, Самойлов – слышал? – с Фокс тоже враз оборвал, а я так не могу, мне нужно время. Все же с Неллей три года прожили, как я ее отправлю назад в Мелитополь? Пока разруливал, Зоя истерила. Все, нет Нелли, теперь-то что? Теперь ее клинит, что я ревную. Звоню, спрашиваю; «Где ты?» – нормальный же вопрос, – она в крик. Я просто хочу слышать ее, знать, чем занята, это же и есть любовь. В Москву вернусь, познакомлю вас.

– А я тебя – с Лерой, вчетвером у нас на даче на выходные? – Глеб не заметил, как у него выскочило это «у нас».

– Как твой дом, строится? Будешь тут обосновываться или просто точка про запас?

– Скорее всего, как у всех, буду тут наездами с детьми.

– Твоим домом Маруся Жукова занимается? Еще одна история поразительная. Тут живет с немцем, а в Москве – с другим, тот в Америке, это как? Разводится они не собираются, при этом ее муж знает про немца, а тот еще и со своей бывшей женой повязан, как мы оба видели. И все четверо считают, что так и должно быть…


Перейти на страницу:

Похожие книги

Последний
Последний

Молодая студентка Ривер Уиллоу приезжает на Рождество повидаться с семьей в родной город Лоренс, штат Канзас. По дороге к дому она оказывается свидетельницей аварии: незнакомого ей мужчину сбивает автомобиль, едва не задев при этом ее саму. Оправившись от испуга, девушка подоспевает к пострадавшему в надежде помочь ему дождаться скорой помощи. В суматохе Ривер не успевает понять, что произошло, однако после этой встрече на ее руке остается странный след: два прокола, напоминающие змеиный укус. В попытке разобраться в происходящем Ривер обращается к своему давнему школьному другу и постепенно понимает, что волею случая оказывается втянута в давнее противостояние, длящееся уже более сотни лет…

Алексей Кумелев , Алла Гореликова , Игорь Байкалов , Катя Дорохова , Эрика Стим

Фантастика / Современная русская и зарубежная проза / Постапокалипсис / Социально-психологическая фантастика / Разное
Дети мои
Дети мои

"Дети мои" – новый роман Гузель Яхиной, самой яркой дебютантки в истории российской литературы новейшего времени, лауреата премий "Большая книга" и "Ясная Поляна" за бестселлер "Зулейха открывает глаза".Поволжье, 1920–1930-е годы. Якоб Бах – российский немец, учитель в колонии Гнаденталь. Он давно отвернулся от мира, растит единственную дочь Анче на уединенном хуторе и пишет волшебные сказки, которые чудесным и трагическим образом воплощаются в реальность."В первом романе, стремительно прославившемся и через год после дебюта жившем уже в тридцати переводах и на верху мировых литературных премий, Гузель Яхина швырнула нас в Сибирь и при этом показала татарщину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. А теперь она погружает читателя в холодную волжскую воду, в волглый мох и торф, в зыбь и слизь, в Этель−Булгу−Су, и ее «мысль народная», как Волга, глубока, и она прощупывает неметчину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. В сюжете вообще-то на первом плане любовь, смерть, и история, и политика, и война, и творчество…" Елена Костюкович

Гузель Шамилевна Яхина

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Проза прочее