Полутона

– Э… – «Блин». – Я пою только в душе.

– Вранье. – Он скрещивает руки. – Фредди знает?

«Черт», – открываю холодильник, ища банку Pepsi.

– Если бы ты был мной, то хотел бы петь перед Фредериком?

– Если бы у меня был такой голос, я бы хотел, чтобы все слышали.

Смотрю на него искоса.

– Может, хотел бы, а может, и нет.

Эрни кусает губу.

– Я правда не понимаю. С твоими генами ты наверняка была бы крутейшим музыкантом. Но хорошо. Мы не разговаривали об этом.

– Спасибо.

– И ты не брала высокие ноты так, будто была рождена для этого, и не сымпровизировала рифф в конце.

– Можешь закончить.

Он пожимает плечами.

– Звучало отлично на самом деле.

– Что ты еще можешь сказать, ты соавтор песни.

– Только бас-партии. – Он щурится, глядя на меня, точно пытаясь что-то понять.

Расстроенная, я несу сэндвич мимо него и поднимаюсь в свою комнату.

* * *

Позже на той неделе Генри остается с нами на ужин – сэндвичи с мясными шариками, доставленные по заказу. Каждый магазин на Манхэттен-Бич работает с доставкой. Неудивительно, что мой отец никогда не пользуется духовкой.

С тех самых пор как я залезла в «Инстаграм» отца, я жду, когда Генри станет меня отчитывать. Хорошие девочки так не шутят. Мы чувствуем себя слишком нервно после.

Однако Генри не говорит об этом. Он хочет обсудить кое-что другое.

– Мне звонила журналистка Беки, – говорит он.

– Кто такая журналистка Беки? – спрашиваю я.

– Когда звонит твой журналист, – объясняет Фредерик, – есть маленький шанс, что ты получишь премию, и большой шанс, что ты где-то накосячил. Что она сказала, Генри?

– Там ваша фотография с Рейчел. Блог звонил спросить, не хотим ли мы дать им имя.

Фредерик смеется.

– Серьезно? Очередные запоздалые новости в Лос-Анджелесе.

– Очень запоздалые.

– У кого фото?

– В Like a Hawk. Нет смысла им подыгрывать, – говорит Генри.

– О чем речь? – спрашиваю я. – Какое фото?

– Блог со сплетнями, в котором наша с тобой фотография, наверное, со дня рождения, – говорит Фредерик. – И они хотят опубликовать ее. Но не знают, кто ты, так что позвонили моему журналисту, чтобы спросить. – Он делает глоток содовой. – Генри, передай Беки спасибо за звонок. Но Фредди отказывается раскрывать личность молодой девушки на фото.

Генри пожимает плечами.

– Справедливо. Но ты не разозлишься, если они что-нибудь выдумают, верно? Это единственная причина, по которой Беки спрашивает. Ты знаешь, как они делают: «Фредди Рикс нагрянул в город с юной моделью, которая вдвое моложе его…»

– Это будет неправда. Больше, чем вдвое. Скажи Беки, я не разозлюсь, и можете отфотошопить мою седину.

* * *

Позднее, когда Генри уходит, эта беседа прокручивается у меня в голове.

– Почему вы просто не сказали блогеру мое имя? – выпаливаю я.

Отец отвлекается от чтения и пожимает плечами.

– Мы могли бы. Но тогда какой-нибудь второсортный блогер выдаст сенсацию о… – он делает руками жест, изображая цитирование, – «Тайная дочь Фредди Рикса». Зачем тебе, чтобы твоя жизнь становилась предметом их обсуждений, или статей, или что там помогает им зарабатывать?

Его взгляд вновь опускается на статью, которую он читает на планшете. Но я не закончила.

– Тебе будет стыдно, если они это напишут?

Он снова поднимает глаза, на его лице явно удивление.

– Вовсе нет, детка. Говори кому хочешь. Проблема не в этом. – Он протягивает мне планшет. – Вот. Добавь свое имя в статью обо мне в «Википедии», если хочешь. Только не позволяй всяким придуркам зарабатывать на своей истории.

Я делаю шаг назад.

– Забудь, я понимаю.

– Рейчел? – зовет он, когда я подхожу к лестнице.

– Да?

– Отличная работа с постом в «Инстаграме». Генри кудахтал, как курица, пытаясь понять, кто это сделал.

Я застываю, мои руки на перилах.

– Это была я.

– Несомненно. Но Генри не знает, потому что Эрни взял вину на себя.

– Он? Зачем?

Фредерик лишь пожимает плечами, у него на лице улыбка.

– Устал от ворчания Генри, возможно. Мы все подумали, это было круто. – Он возвращается к своей статье, а я иду по лестнице, и внутри у меня все дрожит.

Падаю на кровать, раздумывая, как выглядит наше с ним фото. У меня нет фотографий с ним. Ни одной.

ОПЕРА – драматическое произведение, в котором слова поются, а не произносятся. Тема может быть трагической и/или комической.

Глава 13

Когда день икс наступает, Карлос отвозит нас с Фредериком в аэропорт. Когда мы подъезжаем к зоне вылета, он выбирается из машины и обегает ее, чтобы открыть мне дверь. Я выхожу, и он наклоняет голову, улыбаясь мне.

– Adios, señorita.

Я застаю его врасплох, чмокая в щеку.

– Adios, Carlos.

Фредерик хлопает его по спине.

– Увидимся через пару недель.

В самолете до Бостона Фредерик засыпает в кресле первого класса рядом со мной, но я не могу расслабиться. Даже фильм не может меня отвлечь. Я немного играю в игры на планшете Фредерика, затем засовываю его обратно в карман сиденья впереди него. Он спит с открытым ртом. Я изучаю линии на его лице, его длинные руки на самолетном одеяле.

– Я почти привыкла к тебе теперь, – говорю шепотом.

Он не отвечает.