Полутона

Со вздохом Джейк берет книгу.

* * *

Температура опускается вместе с солнцем, так что до места репетиции я добираюсь бегом. Мороз обжигает лицо, но мне приятно быть в движении, приятно стряхнуть с себя дневные разочарования. Тем более скоро согреюсь. «Белль Хор» репетирует в чересчур теплом кабинете.

Опаздываю всего на минуту, остальные еще разматывают шарфы и снимают куртки.

– Давайте, ребята! – зовет Джессика. – У нас всего четыре репетиции до концерта. А у Рейчел и Дарьи до сих пор нет соло. У нас много дел!

Я занимаю свое место на стороне альтов в полукруге.

– На самом деле я беру Blackbird, – говорит Дарья.

– О, отлично. – Джессика делает пометку в своем блокноте. – Остается Рейчел. – Джессика внимательно смотрит на меня. В последнее время при виде нее у меня ощущение, что я сделала что-то не так.

– Что ж, – начинаю я. – Я могу взять любое соло, какое скажете. Но у меня есть одна идея, если вам не покажется это слишком странным.

– Странное может быть интересным, – говорит высоким голосом Дарья.

– Странная не песня, – говорю я быстро. – На самом деле это отличный отрывок для вокала. Странность в том, что ее написал мой отец.

– Ну, это типа круто, – говорит кто-то.

– Он придет нас послушать? – спрашивает Дарья.

Я не могу даже взглянуть на Дарью, потому что понятия не имею. Я до сих пор не говорила Фредерику про «Белль Хор», тем более про концерт.

– А он может сделать аранжировку за пару недель? – спрашивает Джессика.

– В этом нет необходимости, – говорю я, вытаскивая листок из заднего кармана. – Я уже сделала. По правде сказать, это было легко. Словно песня просилась быть спетой а капелла.

Получаю очередной мрачный взгляд от Джессики. Однако затем она говорит:

– Давайте разогреемся, повторим что есть, а на это взглянем перед перерывом.

Мы начинаем с арпеджио, каждый поет на полтона выше предыдущего. И стоя на своем месте – третья справа, – окруженная теплыми голосами, я наконец почувствовала себя лучше.

Первая песня, которую мы репетируем, Fly Me to the Moon – второй Другой Джессики. И я вступаю в реку пения с остальными. Часто во время репетиций ко мне приходит мама. Я легко могу представить ее, глядящую сверху на полукруг блестящих голов, слушающую, как мой голос сливается с остальными. Стоя здесь, сосредотачиваясь на нотах, я могу быть печальной и счастливой одновременно.

Мы никогда не ругались из-за хора. Несмотря на то, что мама не одобряла мой интерес к Фредерику, она никогда не считала хор угрозой для меня. Он был дисциплинирующим, он был прекрасным. Он будет хорошо смотреться в заявлении в колледж. Школьный хор всегда был нейтральной территорией, где я могла угодить каждому. Я могла совершенствовать свой голос, мечтая, что однажды мой отец услышит меня, и в то же время угождать маме.

На протяжении десяти лет я представляла, как Фредерик придет, чтобы послушать, как я пою, и в моих грезах судьбоносное представление уже было волшебным, Фредерик уже поддерживал меня ободряющим криком с задних рядов.

Теперь, когда появился шанс реализовать эту странную маленькую мечту, я напугана. Более того, если я хочу, чтобы он пришел, придется рассказать ему о скором концерте.

К черту его.

* * *

Когда я возвращаюсь после репетиции, Джейк по-прежнему в нашей комнате, лежит на диване, а на животе у него ноутбук. Я до сих пор иногда удивлюсь, что такой привлекательный парень ждет меня, а не кого-то другого. И это после всех моих жалоб.

– Привет! – Меня поглощает волна удовольствия просто оттого, что я вхожу в комнату, где находится Джейк.

– Привет.

– Что делаешь? – спрашиваю в надежде, что мой голос звучит примирительно.

– Веселое домашнее задание. Пишу алгоритм, анализирующий текст в строке.

– О боже. – Я скидываю пальто на стул и сажусь на краю ДПО рядом с ним. – Прости, что сорвалась на тебя. Я перенервничала и высказала все тебе, я ужасный человек.

Он закрывает ноутбук.

– Спасибо репетиции! Ты всегда возвращаешься оттуда счастливой. – Он огибает меня и кладет ноутбук на стол, затем хватает край моего шарфа и начинает разматывать. Целует оголенную кожу на шее.

Я закрываю глаза, наслаждаясь приятной дрожью, которая бежит по спине.

– Аврора только что ушла, кстати, – говорит он. – У нее встреча с кем-то.

– Правда? – Я разворачиваюсь к нему лицом. – Откуда ты знаешь? – Аврора пропадала на пару ночей в этом семестре. Когда я спросила «кто он?», моя соседка отказалась раскрывать тайну. Даже когда я начала жаловаться, что это нечестно – она-то знает обо мне все, – она не поддалась.

– Это новое и хрупкое, – объяснила она. – Расскажу, когда смогу. – А потом одарила меня лукавой улыбкой, прежде чем выскользнуть из комнаты.

– Ну. – В глазах Джейка мелькнула искра. – Она ответила на звонок, а потом, клянусь, сказала: «Репетиция закончилась?» Так что таинственный поклонник – либо в музыкальной группе, либо в театральной.

– Либо в комедийном кружке, либо в оркестре, либо в квартете. Не так уж много информации.