Полвека в авиации. Записки академика

Су-24 в страны ближневосточного региона мы не поставляли, а Симонову, видимо, очень захотелось исправить эту «ошибку» советского руководства. Поэтому он придумал вместе с Исаевым гипотетическую боевую операцию, которая с чисто расчетной точки зрения была правильной — по этим расчетам можно было бы совершить налет Су-24 на Тель-Авив. Но там же складывалась настолько сложная международная обстановка, что не дай Бог, чтобы хоть одна бомба упала вблизи Тель-Авива, Каира или Дамаска — это могло привести к крупномасштабному военному конфликту, который неизвестно куда заведет все человечество. Я был в 1972 году в Египте и знал, как хирургически точно велись военные действия, направленные, по сути, только на получение каких-нибудь политических выгод для конфликтующих сторон. О победе одной из них не могло быть и речи.

А тут вдруг оказалось, что планируется крупномасштабный военный конфликт в столь взрывоопасном регионе, и И. С. Силаев собирается идти с подобным «проектом» к Д. Ф. Устинову. Я решил предостеречь Силаева:

— Иван Степанович, вы нарветесь на большие неприятности. Вы — министр авиационной промышленности, и вас непременно спросят, чего это вы полезли в какие-то военно-политические игры?

Силаев — умный человек, которому мои доводы были достаточны, и он на корню задушил инициативу Симонова. Я убежден, что Михаил Петрович, конечно же, не столько думал, как победить Израиль, сколько стремился наладить продажу Су-24 ближневосточным покупателям оружия.

Но Силаев, видимо, рассказал о моем предостережении, и Симонов на меня обозлился. Вскоре я был вызван к нему, и он заявил, что хочет организовать специальный центр моделирования и для этого должен забрать у нашего института вычислительную технику и отделение Исаева, которые и станут основой нового центра. А мы в это время оснастили наш вычислительный центр наиболее совершенными вычислительными машинами VAX фирмы DEC. Они были под эмбарго, для их закупки пришлось искать разные обходные пути, но мы их все же приобрели и они стали ядром моделирования сложных боевых операций.

— Как можно забрать наши машины и отделение? — удивился я. — Вы же лишаете институт основного инструмента — мы не сможем без него работать…

Симонов тут же стал упрекать меня в том, что он надеялся на наше сотрудничество, но, оказывается, работать со мной нельзя. Вскоре с его стороны начался явно демонстративный нажим на меня. Для меня же этот разговор прошел как бы между прочим — на своем веку мне уже не раз приходилось держать подобные удары. И я ушел в отпуск. Отдыхал под Москвой, и вдруг звонит мой первый заместитель А. М. Батков и говорит:

— Евгений Александрович, тут хотят Исаева вместе с нашим вычислительным комплексом забрать и куда-то перевести в новое место.

— Как так?! — удивился я. И сразу же вспомнил наш разговор с Симоновым.

— Да, подготовлено решение Военно-промышленной комиссии. Я срочно еду к И. С. Силаеву.

— Иван Степанович, как вы можете принимать такое решение — оно же неверное. Но даже если вы у меня заберете вычислительные машины, я создам центр заново — без него мы не сможем работать. Это наш главный инструмент. И с ним работает не только Исаев, а весь институт — это централизованный вычислительный центр. Поэтому, если вы уж очень хотите забрать Исаева, забирайте его, даже с коллективом, но и он, оторванный от института, выродится очень быстро, потому что сейчас они опираются в своей работе на весь коллектив, а там, куда вы их перебросите, окажутся вырванными из научного процесса…

И. С. Силаев успокоил меня, пообещав, что без меня этот вопрос решаться не будет и я могу спокойно отдыхать. Закончился отпуск, я вернулся на свое рабочее место и вдруг раздается звонок Н. С. Строева, первого заместителя председателя ВПК Л. В. Смирнова:

— Приезжайте ко мне.

Я приехал, и тут он мне показывает… проект решения ВПК по вышеназванному вопросу, и завизированный, но не Силаевым, а Симоновым. Но этого для Комиссии было достаточно: дескать, авиапром согласен на создание нового моделирующего центра.

— Как ты к этому относишься? — спрашивает Строев.

Ну, тут я выдал ему все, что накипело в душе, не стесняясь в выражениях. Строев, который хорошо знал все перипетии моих отношений с Симоновым, хитро улыбнулся:

— А вот все, что ты мне сейчас сказал, можешь повторить Смирнову?

Я разозлился:

— А почему нет? Я всем могу это повторить. Я считаю, что это решение неправильное!

Н. С. Строев тут же провел меня к Л. В. Смирнову, которому я и воспроизвел свою речь, да еще и добавил:

— Я считаю, что стиль работы Симонова недопустим для заместителя министра. Занимается сомнительными прожектами, опирается не на весь коллектив авиапрома, а на невесть по каким принципам выбранных личностей, работающих на него. Пытается создавать параллельные структуры, причем неформализованные, безответственные. Так нельзя работать…

Л. В. Смирнов при мне снимает трубку телефона: