ПОЛВЕКА В АВИАЦИИ Записки академика

Однако 20-30 лет назад мы принимали на работу еще несколько десятков выпускников других вузов, кроме Физтеха, МАИ и МИРЭА, и таким образом, в сумме более ста молодых людей вливались в коллектив института каждый год. Это позволяло поддерживать своеобразный молодежный облик коллектива - средний возраст сотрудников не превышал тридцати с небольшим лет. Поэтому молодые специалисты приходили не в старые, сложившиеся годами подразделения, где все руководящие посты заняты давным-давно и надо долго ждать, пока освободится то или иное кресло, а в среду практически своих ровесников, которая непрерывно, динамично развивалась. Такой климат очень продуктивно влиял на эффективность работы института, позволял нам браться за выполнение очень сложных работ, что, конечно же, подогревало честолюбие молодых ученых. Ведь платили нам немного, почти так же, как во всей авиационной промышленности, а премии за изобретение, выполнение тематического плана и т. д. суммарно не превышали 20-30% оклада. Так что люди работали в основном на энтузиазме, на патриотическом подъеме. У нас, кстати, в те годы была неплохо поставлена комсомольская работа, спортивная… Наши команды брали довольно высокие призовые места по различным видам спорта. Развивалась художественная самодеятельность. В общем, то, что у сотрудников не было больших разрывов в возрасте, позволяло коллективу чувствовать себя единым целым, определяло демократичность отношений, избавляло его от жесткого иерархического построения. Вообще, для любого научно-исследовательского института это очень важно - сбалансированное соотношение молодых специалистов и людей, уже в полной мере овладевших профессией, потому что преемственность поколений является одним из определяющих факторов успешной деятельности НИИ. Любой завод, если технологические процессы не претерпевают существенных изменений, легко перестраивают на новую тематику, выпуск какой-то другой продукции. Конструкторское бюро уже труднее перестроить, поскольку там на протяжении многих лет создается школа конструкторов, и чтобы КБ перешло от одного класса систем к другому, нужно лет 5-7 по меньшей мере. Перевести же на новые рельсы работу НИИ сложнее всего, поскольку вся она определяется наличием научных школ, каждая из которых является очень сложным организмом, живущим по своим законам. Как показывает опыт, разрушение научной школы почти невосполнимо. Для перестройки работы НИИ нужно минимум 10 лет, а ведь в наше время обновление технологий, информации в любой области знаний происходит в среднем за 5 лет или еще быстрее. Так что за 10 лет, пока в НИИ идут перемены, он отстает от мирового научного сообщества настолько, что наверстать этот разрыв практически невозможно.

К сожалению, многие люди, облеченные властью и призванные руководить наукой в России, не очень хорошо понимают, что такое научные школы, складывающиеся в НИИ. В области фундаментальных исследований дела обстоят получше - Академия наук России ревниво следит за тем, чтобы эти исследования оценивались по достоинству и значимости, пытается все время доказывать - и это правильно - что без развития фундаментальной науки страна будет выброшена на обочину прогресса и не сможет правильно экономически развиваться… Но при этом почему-то все забывают, что значительно большую роль в судьбе России играет прикладная наука. Фундаментальная наука - это наука о процессах, происходящих в природе и обществе. А прикладная, используя результаты фундаментальной, действительно «прикладывает» их к производству того или иного продукта, она ориентирована на создание технологий, на определенную техническую деятельность общества.