Полвека в Туркестане. В.П. Наливкин: биография, документы, труды

Безземельные люди, сразу же сообразив, в какие выгодные для них отношения они станут к навязываемой им земле, принимали предложение, приходили, проводили арыки, ровняли землю, сажали деревья, селились и постепенно производили все большие и большие посевы, причем ради поддержания добрых отношений с персоналом мадраса, номинально владевшего землей, ежегодно приносили сначала только мутаваллию и мударрису, а затем и муллам (ученикам) так называемый янгилик, несколько только что поспевших дынь, несколько пригоршней только что поспевшей кукурузы или пшеницы, в виде частью умилостивительной жертвы, частью же вещественного доказательства того, что они далеки от непризнания над собой власти их сюзеренов.

Однако же однажды, когда большая часть земли оказалась уже возделанной и заселенной, а каранда, бессрочные арендаторы, снова явились с одним только янгиликом, и мударрис, и мутавалли, и муллы приняли этот слабый знак внимания с крайней сухостью и заявили, что теперь пора бы уже подумать о даровании чего-либо более существенного на путь Божий.

Тогда произошло нечто совершенно неожиданное: каранда все как один заявили, что в Мадраса они никогда ничего не дадут.

«Мы провели арыки и разровняли землю; из мертвой мы сделали ее живой. По шариат⁷ нам, а никому другому, принадлежит право владения этой землей, и отныне мы будем давать только то, что повелевает шариат, – харадж и танаб; но мы будем давать это не вам, а хану как законному распорядителю мусульманской податью»[621].

Хан, на усмотрение которого передается это дело, конечно, имеет все основания для того, чтобы потребовать признания судом: 1) недействительности вакуфного документа, в силу нарушения вокифом и казием, составившим документ, постановлений шариата, а 2) признания права владения за лицами, произведшими наибольшую часть работ по оживлению земли. Но ему, как представителю мусульманской власти, невыгодно колебать авторитет мадраса, главнейшего рассадника учености и внешнего благочестия. Поэтому он, не рискуя вместе с тем попрать и законные права землевладельцев, старается устроить дело так, чтобы по возможности и волки были сыты, и овцы остались бы целы: он прикладывает печать к вакф-наме и выдает иноят-наму, вместе с которой мадраса получает право пользоваться податями, подлежащими сбору с вакуфной земли[622], и молчаливое приказание не требовать от каранда ничего более (Прикладывая печать к вакф-наме, хан лишь делает вид, что будто бы признает этот документ законным. А делает это он для того, чтобы оградить мадраса от всевозможных случайностей со стороны каранда).

Сбор подати, отданной ханом в пользу вакфообладающего учреждения, производили не ханскими сборщиками податей, а самим учреждением, которое ввиду крайней недобросовестности большей части мутаваллиев и ради получения дохода в определенные сроки в большинстве случаев сдавало сбор такой подати на откуп, что в Фергане прекратилось лишь в 1894-5 году.

Рассмотрим же теперь, какие юридические последствия возникли с момента передачи земли в руки каранда при тех условиях, на которых эта земля им была передана.

A) Шариат требует, чтобы вакуфное имущество сдавалось в аренду на непродолжительное время и вообще при таких условиях, при которых арендаторы не получали бы возможности установить за собой тем или другим способом право владения на арендуемые или вакуфные имущества. Вместе с тем земля была сдана, во-первых, в бессрочную аренду, а во-вторых, при условиях, давших арендаторам возможность предъявить свои права на возделанную ими землю, по силе подлежащих статей шариата, вследствие чего с шариатной точки зрения эта форма эксплуатации данного вакфа оказалась совершенно неправильной и незаконной.

Б) Арендаторы, произведя большую половину работ по оживлению вакуфной земли, тем самым приобрели значительную часть прав на пользование и даже владение этой землей, вследствие чего это право по меньшей мере очутилось в положении спорного между мадраса и арендаторами.